- Не будет?..
Женщина повторила это упавшим голосом; она зябко сжалась, приложив к груди руки, в которых была плотно сжата рукоять зонта, как будто ветер собирался его вырвать, по висящей на плече бежевой сумке стекали крупные капли, и Виктор вдруг почувствовал, что незнакомке по-настоящему холодно и ее, наверное, уже бьет озноб.
- Я не курю... Что-нибудь случилось? - последние слова вылетели у него как бы сами собой.
- Ничего! Ничего, все в порядке! - поспешила ответить она. - Все нормально, я иду домой. Спасибо...
- Далеко?
- Что?
- До дома далеко идти?
- А... а зачем вам знать, где я живу?
- Я не хочу знать, где вы живете. Просто узнать, далеко ли вам шлепать по лужам в таком наряде.
- Ну какая вам разница...
- И все-таки?
- Где-то час... Автобус ушел.
- А такси?
- Туда не берут в это время. Или дерут по-сумасшедшему, - и она назвала сумму, явно превышавшую наличность Виктора. - Некоторые предлагают подвезти так, но... сами понимаете...
- Вот черт, у меня тоже голяк. С дежурства иду.
- Послушайте не надо мне платить за такси! Все нормально, я д-дойду...
Виктор заметил, что у нее от холода дрожат губы.
- Так. Сейчас попьете горячего чая, согреетесь, а потом дальше пойдете. Так и слечь недолго.
- Все уже закрыто...
- Да я рядом, вон, видите эконом у вокзала? Меда нет, сгущеное молоко есть.
Она отшатнулась к водосточной трубе, попав под ливень, текший мимо желоба.
- Не надо! Я сама дойду!
- Я не предлагаю вам вечер проводить со мной! - чуть не выкрикнул Виктор, начиная сердиться. - Тем более, уже второй час. Выпьете чай, обсохнете и идите куда угодно.
Она колебалась; на ее побледневшем лице отражалась внутренняя борьба. Тогда Виктор взял ее за руку и повел через перекресток в сторону дома.
- Куда... куда вы меня тащите?
- Можете милицию звать. В отделении тоже сухо.
Женщина смирилась и покорно пошла за ним по Вокзальной, то и дело спотыкаясь и попадая туфельками в лужи, где плавала тонкая кашица тающего льда: очевидно, в ее представлении Виктор не укладывался в стереотипный образ грабителя или маньяка. "Черт ее знает, зачем я ее веду" - мелькнуло у него в мозгу. На гулящую или аферистку его неожиданная попутчица не походила, и попыток навязываться не предпринимала, скорее, наоборот; с другой стороны, она ни разу не упомянула о семье и на правой руке ее не было кольца. Хотя здесь некоторые не носят, и не все расписываются. Шестидесятые. Приятель? Тогда бы она ему позвонила. Или спросила две копейки, или сколько у них тут в автомате. Позвонила бы каким-нибудь знакомым, подруге. Похоже, или близких у нее в Бежице нет, или...
