Вот только говорить «спасибо» как-то не тянет.
Она прощается со мной до ужина и гордо покидает, напоследок, уже от двери, бросив:
– Если собрались сопротивляться предначертанному, взвесьте свои силы. Чтобы не пострадали все вокруг.
Знает, чем кольнуть. Потому что снова всплывает Бэзил и тот зал, полный народу, в Эскориале.
Тошно и одиноко.
Придётся самой. Она – не союзник.
Иду в библиотеку, вообще-то – с надеждой отвлечься одним из семи сюжетов. Но… над столом, будто портал, горит и манит клавиатурный экран.
Значок коммлинка – дракон, что держит в пасти открытую книгу. Видимо, нырнул в сеть – как в пасть чудовища. И уже летишь, не останавливаясь, до дна.
Сажусь, кликаю мышкой – к счастью, она совсем как наша, – на дракона-книгожору. И на белом экране загорается строка поиска. Немного свербит и сдавливает горло. Это – зерно сильфиды? О чём-то предупреждает?
– Ну, – трогаю кристалл пальцами, скольжу по острым граням и, коснувшись следа от зубов сонника, ощущаю пульсацию. Оно живое? – чтобы нам спросить у Великого и Ужасного коммлинка, а, зёрнышко?
Оно подсказывает. И я с улыбкой принимаю подсказку. Верно, что же ещё может интересовать зерно. Только:
– Как мне прорасти?
Ввожу, нажимаю Enter и замираю, кусаю кулак, слышу, как в ушах ухает сердце. А дракон на экране мучительно долго кружится за хвостом.
***
Филиал Вышей школы экономики открылся в нашем городе как раз в тот год, когда мы с Машкой закончили обычную, среднюю, а дядя Юра стал замглавы. Он курировал как раз образование и культуру. Вот и пробил филиал у нас в городе. Хотел чтоб Маша туда поступила, но разве она когда слушала. Нет, подалась на информационные технологии в местный колледж. А я пошла в ВШЭ, сразу двум папам угодила – родному и крёстному. Поступила на бизнес-аналитика. Ещё в школе планировала помогать отцу с делами фирмы, но помогать хотелось с умом и знанием профессии.
Училась легко, с радостью. Несмотря на провинцию, преподавательский состав подобрался прекрасный. Особенно нам, девчонкам, всем без исключения нравился философ. Завалил учёбой он нас так, как будто хотел вылепить из нас Сократов, не меньше. Меня угораздило влюбится в него – а сейчас даже лица не вспомню, и фотографий не осталось, но почему-то он, кажется теперь, похож на Бэзила или тот на него, – тоже худой, высокий, с тёмными волосами. И строгий. Очень. Задал нам аж тридцать книг прочитать – труды философов. И спрашивал по ним, а не по учебнику. Я прочла все тридцать. Потому что нет лучшего способа доказать учителю свою любовь, чем выучить его предмет.
