Алый плащ Тодора, стекающий на пол, в свете факелов, понатыканых в стены, зловещ. Будто трон стоит в крови.
Один из кашалотов склоняется над мужиком-подставкой, выворачивает руку, будто куриное крылышко. Мужик пучит глаза и беззвучно открывает рот: понимаю – лишён языка! Меня обдаёт теплым сладковатым запахом разодранной плоти. Брызги крови в отблесках огня – россыпь рубинов. Дождем капают на лицо, ладони. Отбрыкиваюсь, пытаюсь стряхнуть, потому что кажется, будто там, где капля коснулась кожи – сейчас прожжёт дыру.
А кашалот чавкает и хрумкает рядом. В желудке всё подпрыгивает, лезет наверх. На моём позвоночнике играет ужас-флейтист. Его игра обращает кровь в лёд.
К первому кашалоту присоединяются и другие.
И я блюю под гомерический хохот Тодора.
На хрен мне этот билет! Валить! Пока не отожрали чего!
И тихонько, мелкими шажками, – к двери.
***
…всё-таки побеждаю. Вот и уроки Гиля в дело пошли. Он всегда говорит: есть кран – крути. Тут кран был, я его, кароч, как крутну, а оттуда вода как ринется – голубоватая, тёплая. В эту белую штуку прям. И тут дошло – раз фиговина на корыто смахивает, значит, в неё надо лезть и воду на себя лить. Не из черпака, а вон из той гибкой штуки похожей на чешуйчатого ползуна.
Кароч, стала плескаться. Кайййййййф! Улёт! Нужно будет Гилю сказать, пусть так же сделает. Только бы допетрил с моих слов.
Сбоку подвеска какая-то, блескучая. Там пузырьки всякие. В них разное и пахнет приятно. Беру розовое. Теперь любимый цвет, ага.
Выжимаю на руку. Ммм, как пахнет. Не устояла, лизнула.
Ну и гадость. Долго отплёвываюсь и бульбы из-за рта – вот такенные идут! Но раз бульбы – на себя надо. Баба Кора рассказывала, что бульбы для плескания за Рубежом есть.
Наплескалась вволю. На полу лужище. Как впитается? Не в холщине же, где в землю идёт. Обматываю на себя пушистую мягкую тряпку, что висит на металлической зюзе и кричу:
– Фил, как воду впитать?
Он прибегает тут же. По мне глазами шмыг, аж замахал на меня: иди, мол.
– А вода? – тычу, а тряпка с плеч ползёт.
– Уберу, уходи!
Глаза бегают, не смотрит, красный и сопит.
Ухожу в комнату, где были мягкие нары.
Нужно найти какую хламиду. Сразу поняла, где: тут коробка такая, до потолка, с дверками. Фил оттуда полотенце вытащил.
Открываю: а там хламид! Эта Машка – богачка, наверное. У меня в Залесье – две всего: что ношу и на смену. А тут.
Особенно привлекает одна – чёрная, в пол, переливается. Красота. Никогда подобных не видела. В ней и буду.
