– Что и всем, – бормочу. – Ну будто Небесная твердь едва на землю не грохнулась. А на Доме-до-неба расцвела роза. И она вроде тоже жахнула, и, кароч, всё остановилось. И пришёл добрый Охранитель, принёс интердикты и всё заверте…
– Так вот, кроме Охранителя с интердиктами, ничего другого не было, – говорит, а сам – отпрянывает, а морда довольная, лыбится. Рад, что меня пригрузило.
– Как это?
– А вот так, – щелкает мне по лбу, невежливо и больно, блин. – Это – будущее. Тебе вложили в башку алгоритм. Пару дней назад звездопад был, скоро начнётся пипец глобальный. Но теперь мы знаем, как быть. Ты – карта и проводник. Найдём сильфиду и жахнем.
– Жахнем что?
– Ясно же что, – лыбится, – Небесную твердь.
– Разве ни она нас?
– Вот потому мы и должны первыми успеть.
– А чем жахать будем?
– Тобой.
И счастливый такой – открытие сделал!
– Постой, – тру лоб, – ты хочешь сказать, что…
– Цыц! – и подбирается весь, как зверь. Прыгать готов. В руке хищно взблёскивает нож, жуткий, зазубренный.
Не успеваю рассмотреть, кого он валит и полосовать готов.
Потом по воплю разбираю – Серый этот. И Тотошка тут, влетает:
– Не трожь! Пусти!
Защитник.
Тодор встаёт, Серого за собой волочёт, встряхивает, к стене припирает и нож к глотке. Тот аж скулит тихонько, любой бы заскулил. Я бы ещё и обгадилась.
Даже Тотошка, вон, испугано жмётся ко мне.
– Ушлёпок! – шипит Тодор. – Ты какого здесь?
– Я за ней пришёл, – тычит в меня, трусится. – Кора прислала, сказала, тогда билет отдаст.
– Слушай сюда, недоделок, – Тодор давит ему ножом на глотку, Серый воет и дёргается сильнее, – тут работают мои правила. Если я оставил тебя там – значит, оставил тебе жизнь. Если ты припёрся сюда – ты сдохнешь.
– Нет, мне нужен только билет. Этот грёбанный билет, а Кора отдаст только, если верну её, – мотает головой на меня.
– Она тут и она может ответить сама! – Тодор отшвыривает, Серый летит к моим ногам, Тотошка с визгом прячется за меня.
– Пойдёшь со мной, назад? – смотрит снизу, глаза, как у Тотошки, когда тот клянчит.
– Нет, – и ногой топаю для пущей убедительности, – только вперёд. И вверх.
Залажу на выступ и вещаю им свой план:
– Если у меня в башке – алгоритм этот, то, значит, ещё те белые в лабораториях, в Подземельях Шильды, знали. Только по-своему нас пользовать хотели. Ну, для себя, зады себе прикрывать нами.
Тотошка смотрит преданно и бьёт хвостом, Тодор ухмыляется и руки на груди сложил: мол, чеши, чеши, а правила – мои! Серый проникся тоже, вроде.
