Софья. (Спокойно) Ну, не знаю.
Помощник. Мне трудно судить, я всего лишь ученый. Моя стихия — каталоги.
Софья. Конечно, конечно.
Помощник. А Матисс — это безумно сложная тема. Хотя, честно говоря, я давно не видел его работ. Но они мне нравятся. В сущности, я их очень люблю.
Софья. Тогда женитесь!
Помощник. Простите, что?
Софья. Да нет, это я просто…
Софья и Валентина улыбаются общей шутке.
Это мой сын так говорит. У меня близняшки. И когда дочка говорит, как она любит, например, шоколадный торт, то он ей всегда отвечает: ну, тогда женись! Сын так говорит.
Пауза. Помощник кажется смущенным, чем забавляет обеих женщин.
Помощник. Если…
Валентина. Что…?
Помощник. Нет-нет, просто если…
Софья. Простите. Я глупость сказала.
Валентина. Давайте все же вернемся к теме нашего разговора.
Помощник. Да-да.
Валентина. Откуда взялось это полотно?
Помощник заметно оживляется, переводит взгляд с одной женщины на другую.
Помощник. Оно принадлежала одному графу. Из «бывших».
Валентина. Как интересно!
Помощник. Он уехал из России в девятнадцатом году. Поселился на юге Франции. Он утверждал, что эту картину просто выбросили в гостинице, где жил Матисс.
Валентина. В Ницце?
Помощник. Да. В «Отель Медитеранэ». Он дружил там с управляющим. Картину в прямом смысле выбросили на помойку. Знаю, в это трудно поверить.
Валентина. Ну почему же.
Помощник. Граф никогда не включал ее ни в какие каталоги и даже не оценивал именно из-за того, каким путем она ему досталась. Боялся, что его право на картину может быть оспорено.
Валентина. А как она к вам в музей попала?
Помощник. По завещанию! Граф умер в этом году. Кстати, от какой-то болезни, которая до сих пор наблюдалась только у лошадей. Как выяснилось, какой-то лошадиный грипп. Врачи говорили, единичный случай.
Валентина. Какой кошмар!
Помощник. Однако он действительно довольно тесно общался с лошадьми — готовил их к скачкам. Вот чем он во Франции все это время занимался… Пока все остальные здесь, так сказать, жили-поживали, граф лошадей разводил на Лазурном берегу!
Пауза.
Валентина. Понятно.
Помощник. Конечно, самое интригующее во всей этой истории — это почему он после всех этих лет эмиграции вдруг решил завещать такую ценную картину нашему музею?
Валентина. И это вам кажется непонятным?
Помощник. Совершенно непостижимым. А вам?
Валентина. А мне — нет. (Говорит неожиданно очень тихо). Вы не жили за границей.
Помощник. Нет, но…
Валентина. А я какое-то время жила в Париже. Очень, очень давно. Еще до революции.
