Со всех сторон звучала музыка. Где-то танцевали, где-то выступали привезенные вместе со свитами певцы. Гости переходили с места на место, не собираясь спать, несмотря на позднюю ночь. Но я рвался подальше от гомона, туда, где вольно гулял ветер, где мог остаться наедине со своими мыслями.
Сторожевые форты черными громадинами застыли за спиной, а я шел и шел. Если бы ручей не пересёк мой путь, то, задумавшись, дошел бы, наверное, до самых гор. Кинув камзол на траву, я сел у воды, опустив в нее ладонь, покалеченную жаром медальона Праха. Сейчас, когда ему составил пару медальон Жизни, он перестал обжигать меня. Я мог бы сравнить их с двумя любовниками, которые горели в страшной муке, разлученные судьбой, теперь же, воссоединившись, испытывали величайшее счастье.
Невольно я отождествил себя и Ариэль с подарками Странника. Душа болела и рвалась к той, что являлась частью меня.
Не знаю, впал ли я в забытье, или кто-то творил колдовство, только над водой зазвучала тихая песня, слова которой я едва разбирал.
Ветер выводит печальную песню,
Вторит ему жалейка-свирель,
Слышу слова, их поют они вместе.
Ах, как прекрасна была Ариэль…
Флеймод восходит и будит живое,
Песней звучит соловьиная трель,
Но пред глазами я вижу былое,
Ах, как любил я свою Ариэль…
Выйду я в поле, от горя завою,
Нет, я не пьян, но бурлит во мне хмель,
Да, я сражен был проклятой стрелою,
И не сберег я свою Ариэль…
Мелодия еще звучала, когда я вытащил руку из воды и увидел, что на ней не осталось ни единого шрама.
Стоя над кроватью, где слуги разложили карнавальный костюм, я смотрел на великолепно выполненную маску и размышлял, стоит ли идти на маскарад? Нетерпение вернуться в Корр-У съедало, подталкивало действовать немедленно, но ожидание ответа от Бара сдерживало все порывы. Отлучившись, я мог пропустить приглашение на аудиенцию с будущим Лордом демонов и опять поставить под удар возрождение клана Лунных волков. На весах будущее королевства оборотней и призрачная надежда найти свою Ариэль. Тяжелый выбор.
Громкая музыка, гомон гуляющей толпы, резкий женский смех били по натянутым нитям нервов. Перемещение гостей шло по периметру пустоши, и никакой шатер не смог бы спрятать от раздражающего шума. В нарядной толпе не хватало воздуха, хотелось бежать туда, где поют свою магическую песню ручей и вольный ветер. «Ах, как любил я свою Ариэль!» — крутилось в голове, и я словно сомнамбула двинулся к ручью, все больше и больше удаляясь от сторожевого форта. Ветер подгонял, толкая в спину, и я соглашался с ним: у ручья лучше. Я сдернул с лица маску и вдохнул полной грудью.
