— Ты сегодня странный, — протянула она, закидывая волосы за спину, обнажая грудь, на которой алели следы от его неумеренных ласк.
Пикселлион помолчал, не решаясь сказать, но звякнула последняя пряжка, и он произнес, не глядя на демоницу:
— К следующему разу побрей ноги.
Он знал, что его просьба вызовет шок. Икси хватала ртом воздух, словно грешник, который уже не может кричать.
Когда он открывал дверь, чтобы уйти, почувствовал, как, кинутая демоницей, подушка летит в его спину.
— Ненормальный! Извращенец!
Он успел закрыть дверь, и с той стороны послышался глухой стук и визг Иксидии:
— Маньяк!
Больше он в бордель не ходил. Конечно, его яйца опухли от воздержания, но он физически не мог переступить порог этого добропорядочного заведения.
А в кабинете его ждала Анна. Она тихо сидела на диване, пока он писал, перебирал бумаги, курил, глядя в открытое окно на новую партию грешников.
Они почти не разговаривали, но достаточно было краем глаза зацепить ее обнаженное тело, белеющее на фоне темной обивки, как его член начинал жить собственной жизнью.
В такие моменты демон закрывал глаза и начинал мысленно считать грешников.
Но однажды Пикселлион настолько углубился в подсчет, что не заметил, как Анна подошла к нему, встала на колени и стала расстегивать ремни на штанах, глядя снизу вверх.
Пикселлион сбился со счета и замер. Недокуренная сигарета выскользнула из его пальцев и, упав на пол, рассыпалась красными искрами.
Что делать? Отшвырнуть наглую человечку? Наказать, прогнав плетьми? Убить?
Но женщина оказалась проворной и быстро вытащила то, что ломило от боли в тесных штанах. Член-предатель выпрямился во всю длину и уставился головкой ей в губы.
— Ого! — сказала она и облизнулась.
— Ого! — эхом повторил Пикселлион, видя, как женщина с одного раза втянула в себя чуть ли не всю длину.
После профессионального минета, он понял две истины: Иксидия никуда не годится, и человечка умеет ртом творить чудеса.
С того дня мир Пикселлиона раскололся. Он мечтал об Анне и стеснялся своей привязанности. Он не мог не вынуть член, находясь рядом с ней, но когда засовывал его обратно в штаны, испытывал жгучее чувство стыда. Пикселлион приобрел комплекс неполноценности и боялся, что о его тайне узнают. Но куда спрятать женщину? Брать работу домой строго запрещалось, держать в кабинете не положено. Охранники и приемщик косились на него, и дело случая, что пока не донесли о самоуправстве.
Через неделю мучений и метаний, демон решил избавиться от Анны — вывести ее в цех.
