— Ваше Высочество, — обратился слуга, — по протоколу Вам должно быть в синем. Но если Вы не передумали и собираетесь выйти в трауре, то хотя бы положенные знаки власти наденьте. — Распорядитель кивнул, поддерживая камердинера.
Хар вздохнул, но всё же принял цепь и перстень, принесенные ему. За последние недели этикет, правила поведения на приёмах, протокольные облачения и их отличия от повода к поводу одним своим упоминанием вгоняли молодого человека в тоску. О них беспрерывно говорили и Милаши, и старый слуга, а распорядитель не отваживаясь высказаться только укоризненно вздыхал…
Но вскоре ожидание завершилось и точно после удара десятого колокола, распахнули дверь и объявили хорошо поставленным голосом:
— Его Высочество Наследный Принц Империи Хар Ногард, Хранитель Трона.
Принц постарался всё же взять себя в руки — он впервые выходил в тронный зал к собравшимся людям один, а не за спиной отца. Но всё же его к этому готовили всю жизнь, поэтому он шел уверенно и неспешно, держа голову прямо и сохраняя спокойное выражение лица. Так же бесстрастно, как подобает принцу, выдержал положенные приветствия и поклоны, мысленно порадовавшись, что этот приём не подразумевает персональные приветствия, не уверенный, что смог бы столько времени сохранять невозмутимость. Но вот он сел в поставленное рядом с троном неудобное кресло и…
— Сегодня я пригласил вас придти, чтобы объявить о своём намерении жениться. Моя коронация состоится одновременно со свадьбой и коронации моей Императрицы. — Принц выдержал паузу, чтобы его слова были услышаны, махнул рукой и ожидавшие сигнала солдаты с повязками гонцов начали идти к стоящим в первых рядах людям. — Согласно традиции и закону, уже отправленны листы оглашения к правителям соседних государств, — “гонцы” вручили свои запечатанные послания представителям домов эланеев, но некоторые вышли не передав бумаги не найдя своих адресатов. — Те кто не получил свой лист сейчас, получит его в кратчайшие сроки. Я буду рад найти свою будущую супругу как можно скорее. А теперь, предлагаю насладиться балом. Двор отныне снимает траур.
Одновременно с последним словом с балкона заиграла музыка, слуги открыли двери в соседние комнаты, а на “артистическую тумбу” поднялся первый певец. Он притягивал к себе внимание не столько своим видом или одеждой, обычными для его профессии, сколько тем, как он проникновенно пел известную балладу о любви, до этого момента считавшуюся недостойной придворной жизни. Но вот этому певцу ответил второй голос и на соседнюю тумбу взошла певица… Баллада закончилась и зачарованную тишину нарушил удар металлической палочки по металлическому треугольнику, обычно сообщавший о скором начале танца. Но в этот раз он раздался не с балкона оркестра, а из самого центра толпы. Почти сразу, едва люди начали оглядываться, палочкой заколотили всё быстрей и быстрей, а когда собравшиеся расступились, в центре зала обнаружилась Милаши.
