Да и было от чего растеряться. В комнату тихо вошел мальчик лет тринадцати, роскошно одетый, с вышитым слева на жилете гербом, и очень спокойный. Незнакомец по-доброму улыбался, разглядывая малышку, он протянул ей руку и помог подняться.
— Со мной все отказываются танцевать, — Милаши осторожно посмотрела снизу вверх.
— Тогда я приглашаю вас, керри, — гость ещё раз очаровательно улыбнулся и в полупоклоне протянул руку. Ему пришлось наклониться ниже, чем положено по этикету, все же девочка была в полтора раза ниже его.
И мальчик легко повел её в танце. Ему не нужно было мучительно отсчитывать ритм, он его чувствовал, уверено шагая, делая паузы и развороты. Они по несколько раз повторили каждый из трёх первых танцев. Когда Милаши ошибалась, он поправлял, не говоря ничего обидного, в отличие от остальных.
Через два часа, когда в комнате начало смеркаться, неожиданный кавалер спохватился что увлёкся, извинился, попрощался и быстрыми шагами ушел. А Милаши спохватилась, что не поблагодарила и даже не спросила имя партнёра. Единственное, что запомнила девочка — это вышитый на груди герб — корона из скал на закатном фоне с желтой полосой по верху.
Но всё равно, девочка приобрела уверенность, которой раньше не чувствовала, успокоилась и её движения стали более плавными. Танцевать оказалось не так сложно, как поначалу, но Милаши всё равно продолжила тренироваться.
* * *
Время пролетело стремительно — до нового года осталось два дня, а значит настал черед традиционного Детского Бала. Приглашенные начали собираться в Столице заранее — чьи-то родители останавливались в своих столичных домах, кто-то в гостиницах, а многие селились в гостевом крыле дворца. И сейчас, как только стемнело, родители приводили детей в бальный зал, в котором уже горели свечи, а на столиках возле колонн и стен стояли вазочки с фруктами.
Взрослые, кто не оставался смотреть за приличием, улыбались, вспоминая свои балы, и уходили, а дети от шести лет и до совершеннолетия, волновались, ожидая начала, знакомились и сбивались в кучки. Здесь, в этом зале, на несколько часов воцарится дух непринужденной свободы, позволяющей закрывать глаза на многие условности этикета. И дети вовсю пользовались правом разговаривать друг с другом не присматриваясь к лентам на гербах, а старшие ещё и пользовались возможностью посмотреть на тех, кто может стать их будущим супругом или супругой, поговорить с ними.
Милаши, в новом платье чувствовала себя немного непривычно, но после разговора с Мирком, не волновалась. Она — ученица шута, и что бы ни случилось, всё будет хорошо. Если она справится и не сделает ошибок, то сможет внимательнее присмотреться к благородным, когда на неё саму почти не будут обращать внимания, а если ошибется, то можно будет улыбнуться и поклониться. Так сказал учитель. И стоя возле входа, теперь девочка набиралась смелости войти.
