Когда Эдгар дошел до кустов, скрывающих скамейку, его подхватил и понес вперед знакомый аромат сирени, однако ему пришлось резко остановиться, потому что на скамейке сидел с закрытыми глазами странный человек: индус в тюрбане, обернутом вокруг головы, в коричневом костюме и плотном дождевике с мокрыми пятнами. Когда Эдгар подошел совсем близко, незнакомец открыл глаза и посмотрел на него.
— Извините, — сказал Эдгар, — но вам нельзя здесь сидеть.
Мужчина потянулся рукой к тюрбану. Один его глаз переместился к краю глазницы, словно стремился жить своей собственной жизнью.
— Мне нельзя здесь сидеть? — удивился он.
— Я думал, об этом месте никто не знает, — сказал Эдгар, оглянувшись на дорожку.
— По-моему, о нем должны знать все, — ответил мужчина. — Здесь очень славно.
Эдгар понял, что незнакомец не собирается уходить, и присел рядом с ним.
— Откуда тогда ты о нем знаешь, если оно такое секретное? — Странный собеседник наклонился к ароматной грозди и шумно вдохнул.
— Мне его мама показала, — пояснил Эдгар.
— Вот как? — Индус удивился еще больше. — А почему она сегодня не пришла?
— Она умерла.
Мужчина рассмеялся и вскочил со скамейки.
— Ты что, с ума сошел? — закричал он, поправляя тюрбан. — Люди не умирают!
И опять расхохотался, но не насмешливо, а скорее недоверчиво. Своевольный глаз забегал по кругу, а нормальный продолжал смотреть на Эдгара.
— Ты, должно быть, сумасшедший, — повторил индус, вновь устраиваясь на скамейке.
Эдгар подвинулся и посмотрел в прогалину между ветвями, сквозь которую виднелись облака.
— Ты ведь не боишься меня?
— Нет, — ответил Эдгар. Он ничего не боялся, потому что самое страшное в его жизни уже произошло.
— Не обращай внимания на мой ужасный глаз, — заметил индус. — Он прекрасно все видит, когда хочет.
— Но я видел, как она умерла, — сказал Эдгар.
— Не говори глупостей, — упорствовал собеседник, и Эдгар заплакал.
Внезапно небо потемнело, и легкий ветерок пошевелил разбухшие кончики сиреневых ветвей.
— А может быть, твоя мама сейчас здесь, с нами? — мягко спросил мужчина. — Твои слезы падают прямо ей в руки, — добавил он, становясь на колени у ног Эдгара и показывая на маленький листик чайной розы с капелькой влаги. — Видишь?
Эдгар опустил взгляд и представил себе ароматные чашечки роз, которые вырастут летом вокруг скамейки. И вспомнил мамино восхищение всем крошечным.
— Это всего лишь розы Питера Пэна.
Мужчина засмеялся, и его глаз вновь сорвался с орбиты.
