— В том-то и дело… Понимаешь, он думал вернуться к таким, как он сам, а попал к нам…
— Как это?..
— Теперь он сам считает, что когда ударил тигра генным анализатором, что-то могло произойти. Представь себе, он нажимает случайно кнопку на приборе и моделирует тигра своими генами, меняя тем сам весь дальнейший ход истории.
— Ты хочешь сказать, что он и есть недостающее связующее звено между сабер-туст тигером и нами? Которое вот уже несколько веков ищет половина всех зоологов? — спросил Рон.
— Получается, так, — кивнул Грег, соглашаясь. — Получается, что именно его генам, случайно вживленным в тигра, мы обязаны своим существованием.
— Ничего не понимаю, — замотал головой Рон. — А сам-то он откуда взялся?
— По его же собственным словам он является потомком несуществующей в нашем мире ветви поздних человекообразных обезьян…
— Обезьян? — Рон подошел к клетке и постучал длинным изогнутым когтем по стеклу, отчего испуганный мутант отскочил к противоположной стенке. — А что, похож.
— Знаешь, — сказал Грег задумчиво, — он просит отдать ему обратно машину времени. Хочет вернуться в прошлое и все исправить.
— То есть…
— То есть хочет, чтобы вместо разумных тигров на планете «опять» были разумные обезьяны.
Рон посмотрел на мутанта и ухмыльнулся.
— Ты хочешь сказать, что мы и наши киски станем вдруг похожими на него? — произнес он и захохотал. — Скажи, ты бы хотел поцеловать такую облезлую киску?
— Боюсь, что тогда нас просто не будет. Мы исчезнем, словно нас и не было, — возразил Грег.
— Я полагаю, ему вряд ли позволят это сделать, — засмеялся Рон.
— Да, думаю, так, — ответил Грег и обнажил в улыбке саблезубые клыки.
