— Что за вызов? — поинтересовался он.
— Да так, ерунда, очередной телефонный террорист заминировал железнодорожный вокзал, — сказала она, укладывая в папку необходимые бланки.
Расставшись с Инной, он вернулся к себе в кабинет, но мысли его были далеки от службы. Двадцать четыре часа в сутки он думал об Инне и только о ней. Он был настолько очарован этой незаурядной молодой женщиной, что она стала для него восхитительным наваждением. По сто раз прокручивая в памяти каждое произнесенное ею слово, он пытался найти в них какой-то потаенный смысл, не решаясь напрямую спросить, как она к нему относится. Ответ на свой вопрос он мог прочесть в ее ясных, как небо при безоблачной погоде, глазах. У нее был необычайно красивый разрез глаз, и он безнадежно утонул в них в первый же день их знакомства. Такого с ним не случалось, даже когда он встретил Настю. По сравнению с ней Инна выглядела провинциалкой, но, чтобы безумно влюбиться в нее, Илье хватило сияния ее прекрасных сине-голубых глаз. Ее обрамленное белокурыми локонами лицо он находил очень милым, а улыбку — обворожительной. Когда его взгляд невольно задерживался на ее великолепных ножках, у него перехватывало дыхание, но в любовники он к ней не набивался. Быть любовником — значит делить Инну с ее законным мужем. Илья же хотел, чтобы Инна безраздельно принадлежала ему. Если бы он был уверен в том, что она счастлива в браке, он не посмел бы мешать ее счастью, так что в благородстве Ладогина Инна не ошиблась, но она сама зачем-то однажды призналась ему, что семейная жизнь у нее не заладилась, и Илье стало ее искренне жаль. Более того, он почувствовал ответственность за ее судьбу. Она доверилась ему, как доверилась бы родному брату (если бы он у нее был), и Илья уже не мог предать ее. Он видел, что нужен ей. Правда, пока лишь как старший товарищ, на которого она могла положиться.
Оказавшись в положении «друга семьи», он все же признался ей в любви, и Инна благосклонно восприняла его признание. Она не отдернула руку, когда он склонился поцеловать ее, и даже ответила ему легким рукопожатием. И как бы ни была занята следователь Хариенко, она находила время зайти к нему на чашку чая и не протестовала, когда он запирал дверь кабинета на ключ, чтобы несколько минут побыть с нею наедине. Ей было интересно с ним, и чем больше она узнавала Илью, тем сильнее привязывалась к нему.
Инна вовсе не считала себя такой уж роковой красавицей. Фигура — это да! Этого у нее не отнимешь! Такой тонкой талией и стройными ножками, как у нее, не каждая супермодель может похвастать. А вот лицо у нее провинциальной простушки. Зеркало-то не обманешь. И если бы Илья увидел ее без косметики, наверняка был бы разочарован ее блеклой внешностью. Илье же достаточно было услышать по телефону ее завораживающе мягкий голос, чтобы ее образ не покидал его до конца дня.
