Девушки сидели в тишине. Вино Дария пила в одиночестве – предложить хозяйке дома пару глотков она посчитала излишним.
– Здесь мило. Обживаешься?
– Вещи разложила,- Илзе кивнула,- Дарри, зачем ты взяла мой дневник?
– Почему я? – вяло удивилась Никерс и добавила,- я его просто выкинула. Открыть не смогла. Кто чары накладывал?
– Купила такой,- соврала Илзе.
Дария долила остатки вина в бокал и поставила бутылку на пол.
– У меня будет любовник,- Дария вертела в руках тонкостенный бокал. – Я буду его баловать. Дарить игрушки, осыпать деньгами. Деньгами своего мужа. У моего мужа будет любовница. Он будет ее баловать, добиваться внимания и трахать.
– Но в этом нет моей вины.
– Ты существуешь,- Дария пожала плечами,- ты существуешь и это бесит.
– Тебе пора в свой блок.
– Если бы ты покорно раздвигала ноги, этот контраст не был бы так заметен,- назидательно подняла палец Дария. – Раньше лучше было. Вас разбирали по семьям и пользовали. Но нет, надо было проводить рефо-ормы, уравнивать в права-ах. Зачем постельной игрушке права?
– Уходи,- Илзе решительно указала на дверь,- я не буду терпеть разговор в таком тоне. Ты могла бы решать свою судьбу сама.
– Я не столь ограниченна как ты. Или Франсин, моя кузина,- Дария пьяно захихикала,- сбежала. Узнав о помолвке с мистером Данбортом! Вот и хорошо. Это хорошо. Иначе мне бы он не достался. Глупая курица обязательно пожалеет. Приползет нищая, голодная…А я приму ее. Конечно, поселю в своем доме. И тоже буду баловать. Как своего любовника.
– Уходи,- Илзе открыла дверь.
– Ты еще пожалеешь. Все из-за тебя. Не-на-ви-жу.
Остаток ночи Илзе провела мучаясь от плохих снов. Она то возносилась в небеса на собственных крыльях, то появлялись руки тянувшие ее вниз. А где-то с краю стоял Гарвести и за всем этим наблюдал. И лицо у него было грустное и какое-то понимающее.
***
Девон Данборт был обстоятельным и не злым эллом. Так он сам о себе говорил. И друзья соглашались. А что им оставалось делать? При себе Девон слишком дерзких не держал. За исключением Лармайера.
– Риоха! Риоха побери тебя Тьма!
В комнату вбежала невысокая, миловидная служанка. Волосы ее были убраны под чепец, а на щеках цвел румянец.
– Опять под лестницей миловалась? Уволю, паршивку.
– Увольте, милостивый господин,- покорно вздохнула она,- увольте. Я ведь без вас погибну в голоде.
– Ладно,- хмыкнул Данборт,- не до твоих концертов. Завяжи платок.
– Господин желает быть не узнанным,- Риоха выразительно посмотрела на богатство разложенных на столе артефактов.
