— Гляди, какой шершавый этот и какой гладкий тот, что принес ты. А ведь когда-то, очень давно, эти два камня были вместе, составляли одно целое, были частью одной скалы. Потом их что-то разлучило: один покатился сюда, на пляж. А другой упал у самого берега в море, там, где ты его нашел. И море постепенно день за днем, год за годом, полировало его, вот он и стал таким блестящим. То же происходит и с людьми. Поначалу они ни хорошие, ни плохие, ни печальные, ни веселые. Все зависит от того, куда забросит их жизнь, от того, куда занесет их судьба…
Нинни слушал это объяснение как зачарованный.
— А что такое судьба?
— Ну, это что-то вроде быстро текущей реки. Реки, которой, однако, не видно.
— А как же замечаешь, что она есть?
— По течению. Иногда ты его чувствуешь. Иногда оно тебя уносит вслед за собой.
Нинни поднялся и побежал к морю. Искать другие камешки.
Андреа увидел, как к Нинни подошла Глория, и направился к ним.
— Он такой маленький, а уже видел такое, что никому не приведи Господь увидеть в своей жизни.
Глория положила руку ему на плечо.
— Андреа…
Андреа ей улыбнулся.
— Ты должна меня извинить за то, как я вел себя в последнее время, ко мне невозможно было подступиться. Но я был очень встревожен.
— А теперь?
— Теперь постепенно все улаживается. Через пару месяцев я откажусь от своих постов в «Сицилтекноплюсе» и вернусь в Америку.
— Ты серьезно говоришь?
Андреа взял ее за руку.
— Я заказал два места, для тебя и для Нинни, на завтрашний рейс в Нью-Йорк.
— Но я не хочу уезжать без тебя.
— Я прошу это сделать ради меня. Я не чувствую себя спокойно, пока вы здесь. Со мной ничего не случится, я стал теперь слишком видной фигурой.
Глория положила голову ему на плечо.
— Ты обещаешь мне, что через два месяца действительно будешь дома, и у нас все пойдет так, как прежде?
Он крепко прижал ее к себе.
— Клянусь.
Глория подняла лицо, нашла его губы и крепко поцеловала.
Прежде чем выехать на ведущую в аэропорт автостраду, надо было пересечь один из окраинных кварталов города.
Машину вел Грилло — один из людей Карты, Давиде сидел рядом с ним на переднем сиденье. Сзади расположились Андреа, Нинни и Глория.
Самолет на Нью-Йорк вылетал через два часа. Наконец-то с лица Глории исчезло выражение беспокойства. Андреа молча смотрел в окно машины, Нинни тронул за плечо Давиде, улыбнулся и протянул ему камешек, который нашел у причала виллы.
— Возьми, я оставляю его тебе. Пожалуйста, брось его потом в море.
