Семирядин остановился в двух шагах от Виннер и выудил сигареты. Неспешно прикурил, выпуская к потолку густые клубы дыма. Может, стоит нарушить данное самому себе слово и приложиться к заветной фляжке? Семирядин тут же отогнал эту навязчивую мысль.
— В конструкции не заложена компенсация нагрузок на позвоночник. — Ангелина обошла «командирское» кресло по периметру и слегка покачала невысокую спинку.
Андрей криво ухмыльнулся. Придвинул к себе пепельницу и, игнорируя какие-либо иные сидячие места, взгромоздился прямо на стол.
— Ну, наш брат и на табуреточке может… — отреагировал он на последнее высказывание сообщницы и тут же без паузы переключился на иные вопросы: — Вы здесь ночевали, что ли? — В голосе все тот же сарказм.
— Для ночевок есть более удобные места, — фыркнула Виннер и, следуя примеру собеседника, тоже прикурила сигарету. Отошла на свою излюбленную позицию возле окна, избрав в качестве пепельницы горшок с цветком. — Хотя я в принципе не люблю спать.
— А я, признаться, грешен. — Андрей сладко потянулся, забросив руки за голову, а фильтр тлеющей сигареты прикусив зубами. На лице его отразилась неподдельная мечтательность.
— Проснитесь, Андрей Матвеевич, — весьма грубо одернула его Ангелина.
— Так ведь уже…
— Незаметно… — Женщина энергично щелкнула ногтем указательного пальца, и столбик скопившегося пепла упал в цветочный горшок. — Кто там рядом с Кирсановыми? Нянька, домработница?
Пора было переходить к цели своего визита. Но не сразу, а постепенно. Такого, как Семирядин, и спугнуть недолго, а это в данный момент совершенно нежелательно. Со страху нагородит огород, потом разгребайся с новыми проблемами.
— Есть заноза одна. — Андрей Матвеевич болезненно поморщился. — И была давно. Елизавета Михайловна Голощапова, бывшая учительница-словесница, ныне — в прислугах.
Ангелина немного помолчала, как бы размышляя о чем-то, затем бодро встряхнула головой.
— Сегодня же найдите способ эту занозу извлечь, — сухо распорядилась она. — Посторонние люди рядом с мальчиком мешают. Потом — нотариус. — Вот теперь госпожа Виннер играла ва-банк. — Не знаю, сколько это будет стоить… Да и не важно… Оригинального завещания быть не должно. Вообще никакого завещания.
Семирядин спрыгнул со стола, бросил окурок в пепельницу и, вытянувшись в струнку настолько, насколько позволяла его тучная комплекция, шутливо отдал честь даме.
— Не должно, мой генералиссимус!
— Давайте без дешевой иронии, — пренебрежительно оборвала его Ангелина. Волокита с «Империей» уже настолько затягивалась, что с каждым потерянным днем все больше и больше грозила обернуться неминуемым крахом. В этом женщина полностью была согласна с господином Хартманом. — Время идет. Счетчик тикает. Мальчик должен ночевать дома. Тоже ваша забота. Как только он вернется — сразу позвоните мне на мобильный, — продолжала она инструктаж подельника. — Потом… Посмотрите в окно. Там стоит машина. Если она повиснет на хвосте — не пугайтесь. Это ваша охрана, помощь. Профессиональные исполнители. Вы понимаете?
