— И пойдем к маме?
— Ну да.
— Хорошо. — Кирсанов согласно кивнул. Его действительно не мог не устроить подобный расклад дел. — Я согласен. Дома без родителей страшно…
Тем временем взгляды Мошкина и его дамы сердца пересеклись незаметно для окружающих. Влюбленные за год тесного общения научились разговаривать без слов. В глазах Розгиной лишь мелькнул молчаливый вопрос, и Санчо коротко кивнул в знак подтверждения. Большего им и не требовалось. Клавдия поднялась на ноги.
— Лиза, а давай-ка тоже к нам, — произнесла она. Вроде как эта мысль только что посетила ее сознание. — Предупредим кого надо в больнице и…
Но Голощапова не дала подруге закончить развиваемую тему. Она твердо стояла на своем:
— Нет, я не могу бросить квартиру. Слишком уж повышенный интерес проявляют к ней. Меня пока не уволили. Я должна… — Елизавета Михайловна замолчала и растерянно обвела взором окружающее ее пространство.
— Вань, тебе надо вещи какие-то? — подключился к общему разговору Федечка, дружески хлопнув Кирсанова по плечу.
— Вещи в сумке, — ответил тот. — Я не успел ее распаковать.
— Отлично.
Розгин встал из-за стола и переместился в центр комнаты. К нему тут же приблизился Санчо и тихо молвил, едва заметно разомкнув линию губ:
— Очень прошу, Федечка! Позвони Лавру, предупреди.
— Зачем? — Парень подозрительно покосился на него.
— Так ведь убьет.
— Так ведь не всех же. Кто-то да уцелеет…
Кирсанов-младший в это время уже торопливо поднимался по лестнице на второй этаж по направлению к отцовскому кабинету.
— Вань, ты почему чай бросил и пирожное? — окликнула его домработница. — Надо хоть что-то в желудок кинуть.
— Сейчас. — Иван обернулся через плечо. — Я фотографию возьму. Стекло разбилось, но рамка уцелела… Можно?
Лиза быстро опустила голову, скрывая вновь подступающие слезы.
— Конечно бери, — ответила она.
Кирсанов скрылся из вида.
Осторожный, но настойчивый стук в дверь нарушил предвечернюю тишину пустующей на первый взгляд загородной дачи. До сего момента слух Лавра, лениво развалившегося в кресле на втором этаже, улавливал лишь равномерный стук архаичных настенных часов. Федор Павлович неохотно направился вниз по деревянной скрипучей лестнице.
— Открыто, — коротко бросил хозяин, стоя уже на нижней ступеньке.
Дверь дернулась, но не отворилась. Включив верхний свет, Лавр заметил, что ее удерживал массивный засов, расположенный с внутренней стороны. Федор Павлович вздохнул и, пересекая общую нижнюю комнату, прошел в так называемый «тамбур».
