Макбет поднял фотографию. Флинс и Банко под засохшей яблоней. И тень фотографа.
– Ты. Но ты зачем пришел-то? – Банко потер лицо. Макбет был прав – это похмелье.
– Дункана убили.
Банко резко сел:
– Ты чего несешь?
– В «Инвернессе». Он спал, а телохранители его закололи.
Банко замутило, и, чтобы унять тошноту, он несколько раз глубоко вздохнул.
– Так вот, шанс у нас появился, – сказал Макбет. – Точнее, мы на перепутье. Отсюда одна дорога ведет в ад, а другая в рай. И я пришел, чтобы узнать, какую из них ты выбираешь.
– В смысле?
– Я хочу знать, пойдешь ли ты за мной.
– Я же уже ответил. Да, я пойду.
Макбет обернулся к нему. Улыбнулся:
– И даже не спросишь, ведет ли эта дорога в рай или в ад? – Лицо его было бледным, а зрачки как булавочные головки. Наверное, из-за сильного солнца, а то, если бы Банко знал Макбета хуже, решил бы, что тот опять подсел на наркотики. Он отбросил эту мысль и замер, пораженный догадкой.
– Так это был ты? – спросил Банко. – Ты его убил?
Макбет склонил голову набок и пристально посмотрел на Банко. Оценивал, как осматривают перед прыжком парашют или как женщину, которую впервые решились поцеловать.
– Да, – ответил он, – Дункана убил я.
У Банко перехватило дыхание. Он опять зажмурился в надежде, что, когда их откроет, Макбет исчезнет.
– И что теперь?
– Теперь остается убить Малькольма, – услышал он голос Макбета. – То есть это ты должен его убить.
Банко открыл глаза.
– Ради меня, – сказал Макбет. – И ради моего наследника, Флинса.
Банко сидел в тускло освещенном подвале, прислушиваясь к шагам Флинса наверху. Парень собирался в город. Потусить с друзьями. Может, с девушкой. Это пошло бы ему на пользу.
Банко перебирал руками цепь.
Он согласился на предложение Макбета. Зачем? Разве способен он преступить черту? Только потому, что Макбет сам из народа и готов многим пожертвовать ради него, Банко, а Малькольм – из богатых? Нет. Просто если речь о сыне, то как тут откажешь? А уж если о двоих сыновьях – и подавно.
Макбет сказал, что, расчищая дорогу к креслу комиссара полиции, они исполняют волю судьбы.
Он не сказал о том, что за всем этим стоит Леди. Да и зачем? Макбет предпочитал выстраивать простые схемы, не требовавшие сложных умозаключений. Банко закрыл глаза. И попытался представить. Вот Макбет становится комиссаром полиции и единолично управляет городом, как прежде Кеннет, но честно стараясь облегчить жизнь горожан. Хочешь изменить что-то – придется действовать справедливо и безжалостно. Свойственное демократам простодушие лишь все испортит. А когда Макбет состарится, то уступит место Флинсу. К тому времени Банко уже давно отправится на тот свет. Может, поэтому он и не мог себе этого представить.
