– Как скажешь…
Спустя час, в госпитале NERV:
– Рицуко, ты не представляешь как меня колотило… – Тяжело выдохнула Мисато привалившись к стене.
– Мм? – Удивлённо вскинула бровь доктор Акаги, оторвав взгляд от планшета.
– Вот представь, сидит передо мной четырнадцатилетний подросток с замотанными, обожжёнными кистями рук и туго перебинтованным торсом, через который идёт глубокая рана… и совершенно этим не тяготился. Ему даже было скучно от происходящего, как будто ни боль, ни перспектива близкой смерти его действительно совершенно не волновали. А ведь он мог умереть в любой момент! Но даже ложиться отказался! Сумасшедший болван… А эти две? Ну что это за врачи?! Только перебинтовали и весь полёт в углу просидели боясь вздохнуть! Никакой помощи!
– Ну положим, умереть прямо там он не мог. – Успокаивающе начала Рицуко. – Рана конечно глубокая, но по сути поврежден только кожный покров и совсем немного мышечная ткань, да и кровотечения почти не было, кровь свернулась очень быстро. Хотя болевой порог действительно впечатляет…
– Я то этого не знала! – Экспрессивно перебила подругу Мисато, впрочем та на это внимания не обратила, продолжая говорить:
– … А насчёт «тех двух», то это очень перспективные специалисты, хирурги от бога, если хочешь. Конечно опыта им немного не хватает но… И вообще, ты себя то в зеркало видела, когда из вертолёта спускалась? Не понимаю, как они вообще в сознании остались.
– Издеваешься, да? – Прищурилась Мисато.
– Немного. – Тепло улыбнулась подруге Акаги. – Ты же знаешь, когда ты злишься к тебе страшно подходить. Чего ты хотела от двадцатилетних девчонок, которых к нам всего месяц назад перевели? Тем более, своё дело они сделали очень качественно.
– Ладно. – Мисато сдулась и устало вздохнула. – С Синдзи точно всё в порядке?
– Ну если к нему применим этот термин…
– А серьёзно?
– Серьёзно, могло быть гораздо хуже. Кисти рук – ожёг первой и второй степени. Торс – ровный срез с ожогом второй и третьей степени, но ничего серьёзного не задето. Конечно заживать будет долго, всё-таки ожоги, но недели через две выпишем.
– Две недели? А раньше никак? – Встревожилась, очевидно расслабившаяся во время рассказа Кацураги.
– М?.. – Доктор окинула подругу удивлённым взглядом. – Только не говори мне, что всё дело в том, что он у тебя готовит.
– Нуу… – Глава оперативного отдела показательно смутилась.
Акаги прикрыла лицо ладонью, хотя лёгкая улыбка её губы всё же посетила.
– Ты неисправима… Только что ты боялась за его жизнь и вот теперь опять хочешь заставить батрачить на себя… Неужели не стыдно?
