Говорит гость. Говорит хорошо. Елизавета Николаевна ждет, когда он закончит, чтобы выгнать его вон.
В самом конце разговора гость встает и кивает. В кабинет входит мужчина, его движения явно стесняет правая рука на перевязи. Мужчина вырывает из блокнота лист и подвигает его по столу к Елизавете Николаевне.
Елизавета Николаевна Киссер берет листок в руки и почти автоматически читает написанное. Голова ее начинает кружиться.
* * *
Многие не любят Москву, особенно летом. А она любит.
Ну, ни продохнуть, ни проехать. Большинство терпит Москву, боится ее, проклинает за безысходность, дороговизну, сутолоку, за развязки, за узбеков, за пыль, за грязь, за то, что не Россия, мало ли за что. Так-то оно так, да вот только она давно заметила, что в любви (любой любви) главное — это осмысленное желание полюбить. Волевое, как судейский приговор.
За новорожденную ли, еще не запыленную, изумрудную листву по весне, вдруг пробивающую серый город насквозь через парки, сады и аллеи.
Или за масштабы. За возможности. Хочешь полюбить — найдешь за что.
Вчера ей звонил этот потерпевший Левин. Тот самый. Она встретилась. А ведь могла бы и отказаться. Но не отказалась и встретилась.
Разговор был недолгим, Левин пришел с адвокатом. Адвокат — приятный мужчина, надо сказать, — изложил суть дела, она все время молчала и предвкушала момент, когда можно будет выразить ему свое негодование в лицо.
В самом конце разговора Левин вырвал из блокнота обычный лист и подвинул его по белоснежной матерчатой скатерти к ней.
— Вы согласны? — спросил адвокат.
Судья Врушева берет листок в руки и читает написанное.
Голова ее начинает кружиться.
* * *
За окном однообразно висит пластилиновый от скорости МКАД. Через плечо водителя я смотрю на спидометр — больше ста пятидесяти километров в час, и этого не ощущается совершенно: новехонький Lexus летит совершенно беззвучно и легко, чувствуется огромный запас мощности. Именно летит, учитывая мое отношение к самолетам, это — максимально приближенное к полету движение.
Лететь/ехать уже недолго: я направляюсь из аэропорта домой. Скоро. Уже скоро.
За окном август, а я очень люблю этот месяц: лето созрело и успокоилось, остепенилось, больше не душит, не навязывается, как ошалевшая от безысходности разведенка, знает себе цену. По утрам и вечерам прохладно, днем тепло. Хорошо.
И у меня все хорошо. У меня новый дом — просторная квартира в элитной новостройке в центре города, новая машина, новый офис. У меня новые контракты, но лишь самые важные из которых (две крупные иностранные и одна огромная российская компании с годовыми договорами на юридическое обслуживание) я веду сам, остальными занимается целый штат младших помощников.
