— Левин, Илья Левин, — представился гражданин.
Я предложил обсудить его дело за обедом, сославшись на то, что неподалеку есть вполне приличный ресторан. Не потому, что я всегда обедаю с клиентами, а потому, что я вдруг узнал в нем генерального директора (и владельца) «АвДора». Того самого, который перебирал брусчатку на Красной площади.
Когда приблизительно через час я вернулся, на стене в кабинете, приветливо помаргивая изумрудным глазком, висел кондиционер, в комнате царила приятная прохлада.
А через три дня ко мне пришла девушка из транспортной фирмы этажом ниже и сказала, что я их заливаю.
В качестве доказательства она отвела меня вниз и показала темное пятно на потолке. Пятно было в форме Австралии. Точно над пятном располагался мой кондиционер.
Пока Горький ехал на вызов, Австралия превратилась в Северную Америку. Еще через час к ней прибавилась и Южная. Когда Горький, профессионально хмыкнув (и не такое видали), приставил к стене лестницу и дотронулся до кондиционера, в стене замкнуло проводку, и Горького ударило током, он упал с лестницы и сломал себе руку.
Кондиционера у меня в офисе теперь два.
Один ставила чрезвычайно серьезная фирма, второй — тот, что ставил Горький.
Горьковский подключен, но не используется. Убрать — себе дороже: стена под ним продырявлена в восьми местах.
Русская классика — страшная сила. Но я на нее не в обиде: если бы не она, мы бы никогда не поженились с девушкой, показавшей мне «Австралию».
Работа адвоката в общем не сложная — никому не отказывать.
Покажите мне адвоката, который откажет богатому клиенту только потому, что тот — сволочь?
А если человек хороший, да еще и миллиардер…
— Господин Горгадзе, у меня к вам вопрос, ответ на который мне нужен сегодня. Немедленно. Ситуация не терпит отлагательств. Завтра — это может быть уже… вчерашняя информация. Она стоит дешевле, я же готов платить за оперативность. Как видите, я забочусь о ваших же интересах.
Черта с два, господин Левин. Я не прихожанин воскресной школы в Монтре, где наверняка учатся ваши дети.
Взгляд Левина сверлит мою грудь в точности там, где под костюмом скрывается мое отзывчивое сердце.
Человек в кресле откидывается назад, сосредоточенно изучая потолок. Отвратительная привычка, первая из списка ненавистных мне: не смотреть собеседнику в глаза. Плюс сто тысяч к гонорару.
— Видите ли, мы с женой разводимся, и я не намерен оставлять ей ничего.
— По закону ваша супруга имеет право…
