— Светлана Игоревна, но ведь занятия платные, не так ли? — Журналистка без всякого стеснения «заземлила» одухотворенный рассказ Родионовой о ее воспитанниках.
— Первые два-три занятия совершенно бесплатны, этого времени обычно хватает, чтобы ребенок мог понять, есть ли у него желание заниматься ваянием. В дальнейшем за уроки придется платить. От арендной платы нас никто не освобождал. Но мы предоставляем материал.
— Ходят слухи, что вы продаете работы своих учеников и не делитесь с ними выручкой. В этом есть хоть доля правды?
— Что за чушь? Работы моих учеников, разумеется, по их желанию, периодически выставляются на аукционы, сбор средств от которых идет на благотворительность. Последний раз деньги, вырученные от их продажи, были направлены в приют для бездомных животных. По-моему, в «Тарасовском вестнике» как раз была статья об этом, — Родионова очень достойно вышла из этой щекотливой ситуации.
Но Лилия не унималась:
— У вас есть и взрослые ученики. Так ведь?
— Есть, сюда может прийти любой желающий овладеть искусством создания скульптуры, возраст не имеет значения.
— А как вы отнеслись бы к ситуации, если бы ученик превзошел учителя, то есть вас, Светлана Игоревна?
— Я была бы счастлива.
— Что ж, тогда спешу вас поздравить — у вас есть повод порадоваться за одного из ваших учеников. Вы догадываетесь, о ком речь?
— Вероятно, о Кирилле Ключевском. Я читала, что его статуэтка прошла жесткий конкурсный отбор и была выбрана в качестве приза одного престижного телевизионного конкурса.
— Но Кирилл лично вам об этом не сообщал? — В словах Гордиенко отчетливо слышалось желание поддеть.
— Пока нет.
— А вы сами в конкурсах принимаете участие?
— Нет.
— А почему? Боитесь проиграть или призы не слишком интересны для вас? — Журналистка так и пыталась вывести Родионову из состояния равновесия.
— Конкурсы — это прерогатива молодых.
— То есть вы себя молодой уже не считаете? Сколько вам лет, если не секрет? — совершенно распоясалась Гордиенко.
— Лиля, вы планируете написать в статье, какого я года рождения?
— Не так буквально, — стала юлить журналистка. — Думаю, нашим читателям было бы интересно знать, каково ваше внутреннее ощущение возраста.
— Если я скажу, что ощущаю себя двадцатилетней девчонкой, это прозвучит красиво, шестидесятилетней умудренной опытом женщиной — сенсационно. Но я скажу правду, я ощущаю себя в своем реальном возрасте. Я мать четырнадцатилетнего подростка, я состоялась в своей профессии, у меня даже интервью берут.
