Я слышала собственные шаги: громкие, оглушительные. Стук сердца, уже готового выпрыгнуть из груди. Влажными ладонями нервно мяла грубую ткань юбки, кусала до крови губы, мечтая отсрочить роковой момент.
Очень хотелось убежать, спрятаться. Где угодно. В таком месте, в котором этот человек никогда бы меня не нашёл. Не смог бы ко мне прикоснуться. Не говорил бы со мной, и мне бы не пришлось слышать его тошнотворный голос. Видеть самодовольную улыбку, при одном воспоминании о которой тело охватывала ледяная дрожь.
Очевидно, маг почувствовал моё приближение, потому как сам распахнул дверь, прежде чем служанка успела в неё постучаться.
И вот я вижу, как его губы растягиваются в той самой улыбке, слышу грудной низкий голос, приказывающий принести ещё одну бутылку верильского. А лучше сразу две, чтобы потом по сто раз к нам не бегать и не отвлекать от приятного времяпровождения.
Говоря всё это, высший смотрел на меня и не переставал скалиться, вызывая у своей гостьи новый приступ дурноты.
Сейчас я была перед ним как раскрытая книга. Служанка бесшумно удалилась, а я продолжала стоять на пороге, не в силах пошевелиться, тщетно пытаясь заглушить в себе чувства страха и гадливости.
Улыбка сползла с лица полицейского, он нахмурился.
— Проходи. Закрой за собой дверь, — приказал резко. В два шага пересёк маленькую комнатушку и, плеснув в бокал немного вина, вернулся ко мне. — Тебе нужно расслабиться, — дал установку, после чего требовательно припечатал: — Пей. Не хочу, чтобы ты испытывала ко мне страх.
Как будто несколько капель алкоголя могли изменить моё к нему отношение. Боюсь, этого высшего, как и Хэймо, сегодня ждёт облом в виде «невкусных» эмоций.
Вино оказалось тёплым и ароматным. Приторно-сладким на вкус, словно в него добавили гречишного мёда. А ещё крепким, потому как после первого же глотка голова закружилась. Я пошатнулась и, если бы не маг, подхвативший меня, наверное, не удержалась бы на ногах.
Комната перед глазами начала расплываться.
Ещё один вынужденный глоток, и бокал выпал из ослабевших пальцев, разлетевшись по полу тусклым крошевом, но полицейский даже не обратил на это внимания.
— Я не монстр, Ива. И не люблю, когда меня боятся, — притянув к себе, принялся шептать он мне на ухо. — Сейчас страх уйдёт. И неприязнь тоже. Ну скажи, разве я настолько ужасен? Омерзителен? Поверь, я не сделаю тебе больно. Только не такой куколке, как ты.
Горячие влажные губы скользнули по щеке, отыскали мои и принялись терзать их поцелуем. Судорожно сглотнув, попробовала отстраниться, попросить его не спешить, но не смогла произнести ни звука. Сейчас некая сила управляла мной, словно марионеткой.
