Сун Фаньпин и Ли Лань стали мужем и женой, Сун Ган и Бритый Ли стали братьями, и две семьи стали одной. Дети легли в проходной, а Ли Лань с Сун Фаньпином — во внутренней комнате. В ту ночь мальчишки уснули, зажав в руках обертки от «Большого белого кролика», вдыхая сохранившийся в них сливочный запах и готовясь отправиться в волшебный сон, на встречу с белым кроликом. Перед тем как погрузиться в сон, Бритый Ли слышал, как кровать в комнате скрипела на разные лады, слышал, как мать тихонько плакала, а временами вскрикивала сквозь плач. Ли казалось, что в ту ночь ее плач был не такой, как всегда, словно бы она и не плакала вовсе. Мимо по реке проплывала лодка, и тихий скрип весла походил на голос матери, доносившийся из внутренних комнат.
Сун Фаньпин был человеком жизнерадостным. Хоть ему и расквасили физиономию, так что от боли сводило скулы, он все равно ходил с улыбкой до ушей. На следующее утро после свадьбы Сун Фаньпин с победным видом стал мыть Ли Лань во дворе голову. Его опухшее лицо выглядело, будто шмат свинины из мясной лавки, но ему было плевать на ухмылки соседей. Он вылил воду в таз, помог Ли Лань намочить волосы, намылил их, а потом, как настоящий парикмахер, взялся растирать ей шевелюру, так что у Ли Лань вся голова пошла мыльной пеной. Потом снова зачерпнул в колодце воды, начисто ополоснул волосы и обсушил их полотенцем. А еще аккуратно расчесал деревянным гребнем. Сун Фаньпин не позволил Ли Лань ничего делать самой. Когда она наконец-то подняла голову, то увидела, что вокруг столпилось уже больше десятка ребятишек, гоготавших, как в балагане. Ли Лань залилась краской то ли от стыда, то ли от счастья.
Потом Сун Фаньпин громко сказал, что нужно пойти погулять. С волос Ли Лань еще сыпались мокрые капли; она бросила нерешительный взгляд на опухшее лицо Сун Фаньпина, и тот, угадав ее мысли, сказал, что лицо уже не болит. Он закрыл дверь и, ухватив за руки малолетнего Ли с Сун Ганом, пошел вперед. Ли Лань засеменила следом.
Дети шли между ними, родители с краю, и все четверо держались за руки. Мужики и бабы на улицах, глядя на них, заходились хохотом, они-то знали, что эта парочка успела уже дважды побывать женихом и невестой и что двое их детей были пасынками, а жених в день свадьбы устроил с шестью соседями настоящее побоище. Они и подумать не могли, что с раскроенной физиономией он потащится гулять по улицам, да еще с эдакой довольной мордой. Завидев знакомых, он громко здоровался и, указывая на Ли Лань, радостно говорил:
