Всякий раз Бритому Ли не удавалось сразу же добыть себе миску саньсянь: возникали разные осложнения, и он добывал угощение в борьбе. Все, кто приходили разузнать о секрете Линь Хун, хотели миской пустой лапши облапошить его, но Ли ни разу не поддался. Он всегда терпеливо и щепетильно торговался и всегда получал свою саньсянь, а не какую-то там простецкую лапшу. Всяк, кто кормил его, начинал смотреть на него по-новому. Люди говорили, что этот пятнадцатилетний шельмец тот еще тертый калач, он и посметливей иной пятидесятилетней шельмы будет.
Наискосок от лавки Кузнеца была точильная лавка. Точильщиков было двое: отец и сын. Отца звали старый Точильщик Гуань, а сына звали меньшой Точильщик Гуань. Меньшой Гуань в четырнадцать лет начал учиться у отца его делу, а теперь ему было уже больше двадцати, но ни жены, ни подружки он не завел. Он тоже давным-давно положил глаз на Линь Хун и хотел за миску пустой лапши добыть секрет Бритого Ли. Завидев Ли, меньшой Гуань вытянул свою натертую до белизны руку и помахал. Потом он принялся втолковывать, что золотые деньки Бритого Ли долго не продлятся — у Линь Хун скоро уже появится парень, и как только тот нарисуется, так никто не пойдет больше кормить Ли лапшой. Потому-то он должен ухватиться за свою последнюю возможность и отведать его лапши без всякого приварка. Как наступят другие времена, так не то что пустой лапши, и воды из-под нее вряд ли допросишься.
Услышав такие слова, Бритый Ли не очень понял, в чем дело, и спросил:
— Это еще почему?
Меньшой Гуань сказал:
— Ну, подумай, будет у Линь Хун парень, так он точно будет знать больше тебя, все тогда и пойдут к нему узнавать, что да как. Кто на тебя-то обращать внимание станет?
Поначалу Ли решил, что это верно, но, хорошенько подумав, нашел слабину и захохотал:
— И парень Линь Хун станет вам все это рассказывать? — Потом он поднял голову, прищурился и замечтал вслух: — Если однажды я стану парнем Линь Хун, то я ничего такого не скажу…
Потом Бритый Ли без тени стыда сказал Точильщику:
— А пока я не стал парнем Линь Хун, ты хватайся за свою последнюю возможность и накорми меня саньсянь.
Хотя Ли, торгуясь за саньсянь, не уступал ни в чем, он берег свою репутацию и, отведав лапши, рассказывал секрет целиком, ни капли не скрывая. Поэтому клиенты текли к нему сплошным потоком и спрос всегда превышал предложение, а были даже такие, кто приходил во второй раз. Один склеротик даже пришел и в третий.
