— За чем дело стало? — холодно поинтересовалась она, наводя свои маленькие глазки на лицо нового «императора».
Семирядин покосился на продолжавших вести телефонные переговоры сотрудников и понизил голос до свистящего шепота. Его пухлые губы едва передвигались.
— За слесарем от завода-изготовителя. Шифр известен, а единственный ключ… — Андрей нервно сглотнул. — Он — оплавился.
Ледяная усмешка пробежала по бледному лицу Ангелины. В ее глазах отразилось все саркастическое отношение иностранцев по отношению к соотечественникам сидящего рядом с ней человека.
— В этой стране и через тысячу лет будут ждать слесаря, — ехидно бросила эта вылитая из бронзы леди.
Однако ее слова задели Семирядина за живое. Он злобно прищурился и ответил со встречным пренебрежением:
— Но вы за каким-то хреном вернулись именно в эту страну?!
В устах такого человека, как компаньон ныне покойного Владимира Кирсанова, патриотические нотки прозвучали как-то уж слишком необычно. В глубине души это даже слегка смутило Ангелину Виннер.
— А сугубо диетического чего-нибудь? — Лавр с улыбкой повернулся лицом к застывшей рядом с ним молоденькой официантке.
Изучив предложенное ему в административной столовой меню, Федор Павлович так и не сумел найти в нем что-нибудь подходящее для своей диеты. Все блюда преимущественно были острыми, с характерными приправами. И несмотря на то что бдительного в этом отношении Санчо сегодня не было рядом с новым народным избранником, Лавриков решил не искушать судьбу и не наносить вред собственному здоровью.
Миловидная девушка в униформе официантки с длинными каштановыми волосами и кристально-голубыми очами, которую даже привередливый в этом плане Лавр мог бы назвать во всех отношениях симпатичной, виновато развела руками.
— Извините, кухня диетическое готовит, когда сессия, — откровенно призналась голубоглазка. — А теперь — каникулы. Спроса нет. Все пропадает.
— Ясно. — Лавриков обвел долгим взглядом полупустое помещение столовой, где кроме него находилось не более пяти человек таких же трудоголиков, и подавил в груди тяжелый вздох. — Тогда тарелочки, будьте добры, две.
— С чем?
В руках официантки мгновенно появился миниатюрный блокнотик с отрывными листами, а вслед за ним и карандаш. Девушка приготовилась принимать долгожданный заказ. Лишь благодаря немногочисленности посетителей она мысленно не сетовала на то, что Федор Павлович и без того задерживал ее внимание сверх всякой меры.
