– Святослав, – Регин останавливается, чуть улыбнувшись. – Я Марка ищу. Не встречали?
– Сэр Ямпольский был у себя, – отчеканивает едва ли не по слогам и, круто развернувшись на пятках, уходит в сторону кухни.
– Сэр Ямпольский, – передразниваю Регина себе под нос и взбегаю по ступеням, даже не запыхавшись. Ничего, сейчас будем вытряхивать из него «сэра». И его самого из кокона злости и отчужденности. А то горе совершенно его раздавит.
Дверь кабинета слегка приоткрыта. Значит, Марк там. Проезжаю по скользкому полу до самой двери, хватаюсь за круглую ручку, но тут же одергиваю руку и перестаю дышать от взорвавшего тишину коридора мужского смеха. Отступаю назад, удивляясь, как вообще могу двигаться, потому что от этого смеха все заледеневает внутри. Такой смех может принадлежать только сумасшедшему. Но я точно знаю – психике Криса Ямпольского сумасшествие не грозит. Как и то, что смеется именно он. Нужно уходить, пока никто не застукал, но ноги не слушаются. А хриплый голос Марка заставляет прислушаться.
– Я знаю, что ты был у отца накануне, – смех обрывается. – Зачем?
– А зачем ты к Лильке ездишь каждый месяц? – Крис расслаблен, слышу по его ровному, с мягкими переливами голосу. А вот вопрос заставляет меня напрячься. Снова Лилька. Помнится, Катька мне уже говорила однажды про Лилю, которую до сих пор любит Крис. Но та Лиля, по словам подруги, уже лет семь как мертва.
– Да я охренительно счастлив, – снова Крис. Марк на его выпад с Лилькой не ответил, – что эта падла сдохла. А коль уж от моего визита, так сердцу радостней вдвойне, – напел игриво. – Или может, ты думаешь, что я ему Катю прощу? Или маму? Да он у меня в могиле кувыркаться будет, потому что не будет ему покоя. Даже в аду спокойно жариться не будет. Я же его и там достану…
Звон разбитого стекла поземкой разлетается по коридору. Марк молчит. И в его молчании чувствуется угроза. Как и в тихих словах Криса.
– Но тебе этого не понять, братишка, – его горечь оседает на языке. – Вы с ним одной крови. Он заставил всех поверить, что его дочь умерла. Всех смог убедить, даже маму. Я же только недавно узнал, что она с собой покончить пыталась, когда увидела Катю… мертвую. Не смогла из-за тебя. Боялась, что станешь таким, как он. Правильно боялась. Ты таким и стал.
– Откуда? – севший голос Марка заставляет сердце замереть.
Но Крис игнорирует его, давит монотонным откровением, будто бетонный пресс на плечи бросает.
– Жену заживо похоронил, – он ходит по кабинету, и под его шагами хрустит стеклянная крошка. Его шаги тяжелее, увереннее. А у меня от его слов внутри все цепенеет, и дышать становится невозможно. Я жду слов Марка, его возражений, объяснений – хоть чего-нибудь! Но он молчит. – Весь белый свет убедил, что Лиля с собой покончила. Даже памятник на ее могиле поставил. Браво!
