Сентябрь злится за окном, горстями швыряет на землю колючий дождь. Обожженные ели клонятся под натиском ветра, стучатся в окна. И Марку отчаянно хочется избавиться от этого стонущего скрежета, рвущего барабанные перепонки, вынимающего душу. Он сминает в пепельнице окурок и выходит из кабинета. Дом встречает его сонной тишиной. И только снизу, из гостиной, доносится музыка. Марк останавливается, прислушивается. Скрипка. Ее мелодия заполняет каждый уголок, скользит по коридору, ластится, будто кошка. Марку трудно дышать. Воспоминания вихрем врезаются в память. Яркие, красочные.
– …Папа, ты опять подслушивал? – звонкий голос заставляет вздрогнуть.
Марк оборачивается и видит перед собой маленькую девочку. Она хмурится, уперев ручки в бока. В одной сжат смычок.
– Это же был сюрприз, – обиженно протягивает она, и ее голубые глаза наливаются слезами.
Марк подхватывает дочь на руки, целует в нос.
– Не плачь, принцесса моя, я ни за что не расскажу маме, какую прекрасную мелодию ты сочинила.
– Правда? – она шмыгает носом.
Марк улыбается.
– Конечно. Разве я когда-нибудь тебя обманывал?
Она мотает головой, юлой выворачивается из его объятий, хватает за руку и тянет за собой. Садится на ковер посреди гостиной, усаживает его рядом. И играет. Сперва неуверенно, знакомясь, потом насыщенней, сильнее, прикрыв глаза, едва касаясь смычком струн. И каждое движение, каждый взмах рождает дивные звуки, сливающиеся в нежную и трогательную мелодию…
И вдруг музыка обрывается резким падением, свистом рвущейся струны, тонет в тишине дома. Марк стряхивает воспоминания и заглядывает в гостиную. Алиса сидит на полу, не сводя глаз с экрана телевизора. У ее ног старая скрипка с порванной струной. Забытая на подоконнике семь лет назад. Марк и не думал, что она лежит на месте. А Алиса нашла и даже играла.
Марк прислоняется спиной к стене, тяжело дыша, сдерживая разрывающую надвое тоску. Так хочется кричать. До хрипоты срывая голос. Чтобы хоть немного заглушить ту дикую боль, затянуть гноящийся нарыв, так умело расковырянный печальной мелодией скрипки.
Марк выдыхает, спускается в гараж. На полках куча инструмента: молотки, пилы, гвозди, – все не то. В самом углу находит бензопилу, заводит. Та рычит, подрагивая. Выключает.
На улице вспыхивает молния, гром эхом раскатывается над ночным парком. На ходу Марк натягивает плащ, висящий тут же, на крючке у ворот, выходит под ледяной дождь. Прохлада приносит облегчение, мгновение Марк наслаждается дождем, стягивает с лица маску. Так легче дышать. Вдыхает полной грудью, переступает с ноги на ногу – судороги отступили. Марк знает – лекарство будет действовать еще несколько часов. Ему хватит.
