– Где я?
– У меня в долине. Отдыхай, я скоро вернусь.
– А вы куда?
Демон смерил меня укоризненным взглядом, а я покраснела. Понимаю, что после всего выкать поздно, но не могла себя пересилить.
– В Академию. Не переживай, с ректором я всё утрясу. Твоей группе поставят экзамены автоматом. Проверку они прошли и держались хорошо.
– Я с вами!
Дёрнулась к нему, но так и замерла, сжимая одеяло, не голой же идти.
– А где моя одежда?
– Ну, куда ты собралась?
Демон подошёл и присел на постель, погладил меня по плечу. И тепло разлилось по телу. Странно…
– Вещи твои сожгли, ещё раз сожгли, чтобы наверняка, как ты и просила, а пепел развеяли. Я заберу твои из Академии. Но и без этого вызовем портниху, подберёшь себе гардероб. Только уже завтра с утра.
Я насторожилась.
– Зачем мои вещи из Академии забирать?
– Ну как же, медовый месяц. Проведём его здесь или у тебя есть другие предпочтения?
– К-к-какой м-медовый месяц?!
– Цветочек, только не говори, что не помнишь, – нахмурился высший. – Вспоминай! Я твоя, я твой… соединение тел и душ. Клятву закрепления я произнёс. Смотри.
Взяв меня за руку, поднёс к носу запястье с брачной татуировкой.
– А-а-а! – заорала я в ужасе.
Наверное, это у меня от переохлаждения все-таки температура поднялась. Редкость для эльфов, но мало ли. Теперь вот брел начался.
Сначала я пощипала себя за руку, почти до синяков. Больно! Потом попыталась оттереть татуировку пальцами. И все это под укоризненно-насмешливым взглядом Хама.
– Нет, нет, нет! – шептала, тряся рукой в слабой надежде, что она оторвется и убежит подальше.
– Ну все, Цветочек, мне обидно вообще-то!
Я вскинула на него взгляд, который репетировала перед зеркалом для особо строптивых адептов. И, кажется, Хам несколько проникся. По крайней мере улыбаться перестал и спросил:
– Ты правда ничего не помнишь?
– Я точно не помню, чтобы давала согласие на брак.
– Ты сама сказала, что моя.
Хмуро уставилась на самодовольную рожу высшего. Потом кое-что вспомнила:
– Ты сам спросил, что эльфы говорят в таких случаях! О браке речи не было.
Потом ощутила, как глаза просо округляются до размеров блюдец и прошептала:
– Да ты воспользовался моим… моим…моей…
– Страстью, да? – подсказал Хам, чуть подаваясь вперед.
Ласково погладил меня по щеке, но тут же вынужден был торопливо отдернуть ее. Мои зубы клацнули буквально в миллиметре от цели.
– Дэрин, не смешно. Что за выходки?
– Выходки? Вот это – выходка! – я потрясла злосчастной татуировкой. – А у меня попытки не сойти с ума! Дева Лесная, за что?! В каком месте я провинилась, а? Это мне за то, что я в детстве с уроков сбегала? Или за отвергнутых поклонников? О-о-о-о-о-о!
