Они установили орудия на точках выше нас и стреляли сверху вниз прямо по нашим головам. Ракеты, пулемёты, автоматы ― всё что угодно. И всё в упор.
Нас постоянно снабжали с вертолётов. Они быстро и на низкой высоте заходили на верхушку высоты и сразу же улетали, сбрасывая воду и боеприпасы, захватывая с собой столько раненых, сколько можно было взять на борт. Северные вьетнамцы были у подножия высоты и по обе стороны от нас. И вот тут есть одна незадача ― три дня из тех я совсем не помню… Я потерял всё своё отделение, и вроде как напрочь озверел. По крайней мере, мне так рассказывали. Даже смутно не припомню, что я делал тогда. Мне рассказывали, что я камнями швырялся. Что я был реально «ганг-хо». Ничего не помню. Мы шли в рукопашную, побивали их камнями, но они через наши ряды не прошли. Я залепил одному прямо промеж шаров каменюкой размером с софтбольный мяч. Сбил его так, что он прямиком с высоты скатился. Два очка, кстати, заработал. Это были силы регулярной армии, в настоящей форме, хорошо оснащённые. В касках, с ремнями, всё как полагается.
О будущем мы вовсе не задумывались. Я не думал, что выберусь оттуда. Мне кажется, что и никто не думал. Этот вопрос мы не обсуждали. Да и не было у нас столько времени, чтобы сидеть и о чём-то дискутировать. Я нас всех списал. Люди так устали, что плакать не могли. Физически истощились ― ни на что уже сил не оставалось. Не спишь, всё стреляешь, водички попьешь, проверишь боеприпасы и оружие ― всё ли в порядке, при возможности поешь, запихнёшь в себя еды ― просто чтобы было на чём жить дальше.
Время от времени они неслись на нас напропалую, с криками и воплями. Но обычно их атаки отличались хорошей организацией и четким управлением. Мы знали, что столкнулись с профессионалами, мы знали, что противник у нас неслабый. Повторю однако, что деваться нам было некуда. На пятый день пришёл 4-й полк морской пехоты и занял наши позиции, оттеснив противника немного подальше, и мы смогли вздохнуть чуть свободнее. То сражение длилось дольше месяца.
Выходили мы оттуда просто в бесчувственном состоянии. Измотаны были. У нас уже и эмоций никаких не осталось, все силы ушли, их просто… вышибло из нас. Крупное было сражение. Ну и, само собой, как ушли оттуда, так ничего больше и не знали о том, что там творилось ― разве что встретишь кого-нибудь оттуда и поговоришь с ним. Что там было после нашего ухода… Не знаю. В газете не прочитаешь. Единственная газета, что мы получали, была «Старз энд страйпс». А ты в «Старз энд страйпс» когда-нибудь новости видел? В «Старз энд страйпс» разве что комиксы про сержанта Майка чего-то стоили.
