- Послушай, Франтишка, может, нам вернуться? Ведь еще есть время...
Она коротко ответила:
- Нет.
Ответила без колебаний, твердо. Мне понравилось, как она это сказала, и ее решимость тут же передалась мне.
Поезд набирал скорость, замелькали станционные постройки, и постепенно последние сомнения оставили меня. Знать бы только, что нам всем предстоит пережить в будущем. Но этого не дано.
Я сидел у окна и провожал взглядом последние дома Жижкова{3}, один за другим исчезавшие в туманной дали. Ребята веселились. Почему бы и дет? Ведь они ехали в горы! Франтишка разрезала аппетитно пахнущие сардельки и теперь искала булочки, чтобы приготовить бутерброды. "Не рано ли они все это затеяли?" - подумал я. Впрочем, мне было все равно. В пути мы с женой, будто по обоюдному молчаливому согласию, почти не разговаривали. В Брно нам удалось довольно быстро пересесть на поезд, идущий до Вельки над Величкой.
Нас никто не встречал, да и не мог встречать. Мы осмотрелись. Вельковский вокзал приютился в горах, высоко над деревней, и отсюда открывался великолепный вид на близлежащие окрестности. Стоял чудесный зимний день, и все, что нас окружало, казалось таким мирным и спокойным, почти идиллическим. Вечерние сумерки медленно опускались с гор. Велька утопала в снегу. Причудливые снежные шапки разукрасили даже немудреные деревенские изгороди. Давно я не видел такой красоты. Белый снег искрился чистотой и отливал голубизной. Дышалось легко и свободно. Из труб домов, мирно приютившихся в горной долине, струился дым. Во дворах суетились хозяйки: время было кормить скотину. В эти минуты я даже позабыл о Ягоше, к которому мы направлялись и который должен был позаботиться о нашей судьбе. Чтобы не очень бросаться в глаза (в Вельке уже хозяйничало гестапо), мы пошли через деревню двумя группами: Франтишка - с Фредом, я - с Миланом. Нам не повезло: в центре деревни мы нос к носу столкнулись с немецкими полицейскими, они с недоумением и недоверием стали нас разглядывать. Я похолодел от ужаса и, взяв Милана за руку, решительно направился к замерзшей речке. Чувствуя за спиной подозрительные взгляды немцев, я принялся кататься по льду, всячески имитируя безудержное веселье, в которое совершенно искренне тут же включился Милан. Полицейские, видимо, поверили нам, потому что, потоптавшись на месте, они наконец удалились. Когда они скрылись из виду, я остановился, чтобы перевести дыхание.
У последнего дома по дороге на хутор Яворник сердце мое учащенно забилось - ведь это был дом, где мы надеялись найти приют. Пан учитель буквально остолбенел, увидев нас всех вместе.
