Куда делось обычное для него спокойствие! Лицо выражало решимость человека готового к смертельной схватке. Кевларовый бронежилет сиял как начищенная кираса. С плеча, словно рыцарский плащ, свисала брезентовая плащ-палатка.
Казалось, что Клименко принес с собой холодный ветер.
Голова Псашина замолчала на полуслове. Совершенно подавленный Макута, сидел, разинув рот продолжая держать прибор. И только обезглавленное тулово, продолжало неприкаянно бродить по залу, натыкаясь на колонны.
Дядя Карим медленно повернулся в сторону Клименко. Его лицо дрогнуло лишь на мгновение и снова превратилось в равнодушную маску азиата. Словно ни в чем не бывало, он вернулся к Макуте и, улыбнувшись, прошипел с восточным акцентом — Отдай коробочку, дАрАгой. Отдай, тебе же лучше будет, ну… отдай!..
— Хватит паясничать, Каримов! Нам все известно! Прибор тебе уже не понадобиться… — Юрий Владимирович сделал шаг вперед.
— Почему не понадобится? — Сладко улыбнулся дядя Карим. — Почему? Скажи, а… Что ты мне можешь сделать? Человек! Нет у тебя силы против дяди Карима…. Нет!
— А вот здесь ты ошибаешься, — прогремел Клименко — есть и на тебя управа!
Двинув рукой, он откинул плащ, из-под которого показалась рукоятка меча с золотой рукоятью, украшенной головой орла.
Дядя Карим переменился в лице.
— Откуда он у тебя? — Прошипел он.
— Сам знаешь откуда. Помнишь, нашу первую встречу, там, в степи, когда ты погубил в зыбучих песках моих людей.
Глаза дяди Карима засверкали яростью.
— Так это был ты… тогда… — Подавив гнев, он снова улыбнулся. — А я ведь тебя пожалел…
— Ты не пожалел меня, не лги… Ты не смог меня убить!
— Почему же, дорогой. Я все могу!
— Нет не все. Меня ты убить не смог. Потому, что я пришел в этот мир, чтобы убить тебя.
Дядя Карим расхохотался.
— Почему же ты меня не убил… тогда?
— Тогда было не время и у меня не было меча.
Глава 27
Раскаленная степь. Конец
Этого не могло быть. Сейчас, спустя мгновение Клименко был уверен, что все ему показалось. И старик-азиат с пылающим мечем, и машины конвоя уходящие в песок. Все было совершенно обычно. Он стоял возле уазика и смотрел на степь. Вот дорога, по которой они приехали. Клименко медленно поворачивал голову. Вот груда арбузов. Раскладной стульчик. Казах куда-то делся. Сейчас, он повернется совсем и увидит машины и людей. За спиной послышался сдавленный окрик. — Товарищ капитан, товарищ капитан…
Клименко обернулся. Впереди был только песок и тот солдат из его видения. Только теперь он не бежал. Он, стоя, медленно, но неотвратимо погружался в песок.
