Дал коню шенкелей, да и был таков!
Только комья апрельской грязи полетели из-под копыт пустившегося с места в галоп рыжего мерина. Жаль, ни один не попал в вытянувшуюся от изумления физиономию господина историка. А вот не докапывайся до людей, когда с ними случилась такая неприятность! Не доставай дурацкими остротами товарищей своих и доверившихся тебе читателей! Последние-то, между нами говоря, и вовсе ни в чем не виноваты…
* * *
Лимож встретил господина Дрона вавилонским столпотворением. Заплатив пару медных монет на въезде, почтенный депутат едва не оглох от навалившегося на него сразу же за городскими воротами коммерческого, политического и религиозного пиара.
Ибо там, чуть ли не вплотную к крепостным стенам, начинались ряды городского рынка.
Зазывалы от мясников, гончаров, ткачей, медников, кузнецов, оружейников и прочая, и прочая дюжими голосами рекламировали выдающиеся качества выставленного на продажу товара. И, видит Бог, тут было на что посмотреть! Цветущая Аквитания исправно снабжала жителей столицы дарами множества ремесел. Брабантские кружева и толедская сталь, персидские ковры и сарацинский булат, византийский шелк и китайский фарфор, индийская слоновая кость и рабы из далекой Руссии… Все, что только могло прийти на ум искушенному средневековому потребителю, можно было найти здесь, в торговых рядах славного города Лиможа.
На равных с торговыми зазывалами надрывали глотки промоутеры средневековой индустрии гостеприимства. От них многочисленные гости города узнавали, что рай на земле не просто существует, но находится прямо вот тут, за углом, в обосновавшемся неподалеку трактире или постоялом дворе.
Чуть в стороне от достойных коммерсантов стоял служитель городского магистрата и во весь голос перечислял перечень грехов и преступлений, совершенных свежеповешенными разбойниками и бродягами. Повешенные болтались тут же, в количестве — как на автомате подсчитал ошарашенный господин депутат — двенадцати человек. И это был явно не предел, поскольку свободные петли городской виселицы игриво покачивались рядом в ожидании подходящих клиентов.
Сразу же вслед за господином Дроном ворота миновала толпа паломников, жаждущих приобщиться благодати, изливающейся совсем неподалеку — в Аббатстве святого Марциала. Полтора столетия назад достославный святой был — стараниями проповедника Адемара Шабанского — помещен аж в ранг апостола, что резко повысило его авторитет и популярность среди взыскующих святости путешественников. Тот факт, что свидетельства принадлежности Марциала к числу апостолов были хитрым проповедником нагло сфабрикованы, сумеют доказать еще лишь через пять столетий. Так что сейчас паломник пер на благодать, как мотыль на огонек свечи в теплую летнюю ночь.
