Коби не хочет подробнее рассказывать об этой истории. Ява знает лишь, что путь в Петербург был длинным и трудным. Неожиданно грянули лютые морозы и сбили все планы. Алону пришлось продать скот с убытком.
Этот непредвиденный убыток не должен был бы сломить Алона. После него осталось десять тысяч рублей. Целая куча денег. Яве трудно даже себе представить такое количество. Отец решил дела с наследством так: тысячу оставил себе, треть отдал Яве, а остальное своим двум младшим детям. Отец полагал, что Яве не нужны эти деньги, разумнее обеспечить молодых, вымостить им дорогу в будущее. Три тысячи рублей Ява разделила между десятью детьми — маленький Матис как раз должен был родиться на свет, и его тоже взяли в расчет. Кому доводилось раньше слышать, что неродившийся человек получает наследство, но отец хотел быть справедливым. Маленький Матис не был предназначен для счастья. Хиленький, каким он и появился на свет, Матис вскоре стал болеть лихорадкой. Завещатель и наследник похоронены поблизости друг от друга.
Деньги, оставшиеся от маленького Матиса, перешли к Яве. Иначе на какие средства они бы ставили дом? Матис обещал потихоньку нарезать серпом ржи, будет хорошая солома для крыши.
Выходит, крошечный Матис не зря появился на свет, хотя жил совсем недолго, — он, как маленький добрый дух, помогает отцу и матери строить новое жилище.
Так почему же в сердце Явы закралось сомнение, когда они с Матисом пришли сегодня поглядеть на место их будущего дома?
Все давно решено.
А вот и Матис появился со стороны болота. Кочки под его ногами пружинят. Он движется так, будто хочет подпрыгнуть и взлететь. На лице, как всегда, ухмылка. Возвращается с Иудина острова такой радостный, словно побывал в далеком Питере и повидал золотые купола.
Может быть, жизнь в действительности гораздо проще, чем думает Ява?
Может быть, ум Явы испорчен тем, что она с детства без конца рвется читать? Матис с трудом подписывает свое имя, перо кажется слишком маленьким орудием в его лапище; для его руки в самый раз топор — тут он может показать свою сноровку.
Ухмыляющийся Матис останавливается перед Явой.
— Матис… — Ява смотрит в сторону и глубоко вздыхает, прежде чем продолжить. — Нет, верно, давай-ка посадим возле дома елку.
4
Полозья скрипели. Эва проснулась с бьющимся сердцем, приподнялась на постели и прислушалась. Сквозь завесу сна она не могла сообразить, откуда доносится этот режущий звук. Но когда за окном фыркнула лошадь, Эва немного успокоилась. Только что, во сне, огромное пламя, шипя и чадя, поднялось в небо.
