— Что именно? — спросила Донелла.
— Разве вы никогда не слышали о нем?
Девушка покачала головой.
— Ну, у него есть прекрасные лошади. Он выиграл Дерби и золотой кубок Аскота, а я здорово заработал на этом!
— Это лучше, чем проигрывать, — встряла Китти, — особенно когда ты голодаешь из-за собственной азартности.
— Не надо так говорить… — начал было Бэзил Бэнкс, но потом понял, что девушка поддразнивает его и приказал:
— Ну-ка умолкните! Я рассказываю этой леди о графе. Жаль, что она не сможет увидеть его.
— Ну так давай возьмем ее с собой! — предложила Дейзи. — Ты всегда можешь сказать, что это твоя третья красотка.
Бэзил Бэнкс ошеломленно уставился на девушку. Затем он воскликнул:
— А это мысль! Однако я не уверен, что мисс Колвин сочтет это комплиментом.
— А по-моему, ничего страшного здесь нет, — возразила Китти. — Она же не заносчивая задавака и не станет задирать перед нами нос.
Она повернулась к Донелле.
— Так ведь, дорогуша?
— Думаю, да, — ответила та, — только вот я не поняла, что такое «задавака».
— Я тебе объясню, — начала Китти. — Вот, например, когда мы приезжаем в какой-нибудь дом давать представление, даже если там и нет настоящих леди, экономка, кухарка и все другие служанки ведут себя так, вроде мы грязь у них под ногами!
Донелла прекрасно понимала ее. Она помнила, какими строгими и суровыми были служанки в доме ее отчима. Едва взглянув на нарумяненные и напомаженные лица Китти и Дейзи, они заявили бы, что «эти лучшего и не заслуживают».
Донелла вдруг осознала, что Китти ждет от нее ответа, и чтобы не длить неловкую паузу, сказала:
— Боюсь, что во многих странах люди нетерпимо относятся к актрисам.
— Так оно и есть, — согласился Бэзил Бэнкс. — Но я всегда говорю: «В мире кого только не бывает, и мы должны жить и давать жить другим».
— Несомненно, вы правы, — отозвалась Донелла. — Мой отец был моряком, и он никогда не относился к иностранцам с таким предубеждением, как некоторые англичане.
Она улыбнулась и добавила:
— Он частенько говорил: «У них есть свои обычаи, а у нас — свои, и мы должны уважать все, что делают другие».
Бэзил Бэнкс захлопал в ладоши.
— Вот именно! — воскликнул он. — Вы же не считаете белых высшей расой, мисс Колвин, а наверняка верите, что все мы такие же люди.
— Ну конечно же, — улыбнулась Донелла. — Мне кажется, что вы весьма умны, раз сумели заставить людей аплодировать вам, а герцог пригласил вас развлекать своих гостей.
— Приятно слышать, — одобрил Бэзил Бэнкс. — А вам, девочки?
