– Вы получили то, что хотели? – спросил он.
Это был сложный вопрос. С одной стороны, ничего. У нее не было ни малейшего представления, куда направился или где может скрываться Биль. С другой, теперь она была в курсе, что он давно был одержим ею.
«Точно, именно он забросил кота, – подумала она. – Он знает, где я живу».
Эйвери ощутила дрожь по телу. Теперь, когда она была полностью уверена, что Биль помнил о ней, появилось жуткое ощущение того, что за ней охотятся.
И это не то чувство, с которым она могла запросто смириться.
Добравшись до машины, Эйвери взглянула на короткие заметки, которые сделала, пока просматривала дело Биля в тюрьме. Среди них фигурировало имя и номер телефона психиатра, с которым Рональд встречался во время и после суда. Набрав его, она попала на ресепшиониста. После пары ласковых слов и проверки номера жетона, женщина на том конце провода, наконец, перевела Блэк на доктора Джаннель Пирсон.
Судя по голосу Пирсон была сильно разозлена чем-то… Но говорила она исключительно тихим и спокойным тоном, который использовался абсолютно всеми психиатрами.
– Я не совсем поняла, в чем заключается Ваша проблема, – ответила Пирсон в трубку, не утруждая себя приветствием и иными формальностями, – но сейчас у меня клиент. Это очень непрофессионально и грубо с Вашей стороны.
– Я понимаю и извиняюсь за то, что отрываю Вас, – сказала Эйвери. – Тем не менее, мне нужно очень срочно поговорить с Вами о Рональде Биле.
В трубке повисла шокированная тишина, затем Пирсон, наконец, ответила:
– Я уже не занимаюсь этим делом. Нет смысла поднимать его. А теперь, если Вы…
– Его выпустили три недели назад, – перебила Эйвери. – И я с уверенностью могу заявить, что он отправился туда, где жил ранее.
– Выпустили? – почти с отвращением переспросила Пирсон. – Уже?
– Да. Послушайте, доктор… Я нахожусь в двадцати минутах от Вашего офиса. Можете побыстрее закончить прием, чтобы нам удалось пообщаться? Я не отниму много времени.
Снова повисла пауза. Блэк почти могла слышать, как доктор Пирсон пыталась осознать сказанное ею.
– Да, конечно, – наконец, ответила она.
– В таком случае, скоро увидимся, – сообщила она, кладя трубку до того, как разговор продолжится или станет более неловким.
Эйвери поехала в направлении адреса психиатра, быстро добравшись до места назначения, поскольку улицы были свободны. Вернувшись к работе после двух недель, проведенных в больничной палате, она поразилась тому, как быстро летело время. Кстати, оно уже близилось к одиннадцати и, хотя она сделала целых три остановки (у Джейн Сеймур, у ныне покойного Митча Бреннана и, наконец, в тюрьме), казалось, что пока ничего существенного достичь не удалось.
