Краем глаза заметила, что на палубе показался матрос, который, увидев меня, отпрянул в сторону, и попытался, было, спрятаться. Поздно, я его уже заметила.
– Якуб, ты долго еще намерен хорониться от меня во всех углах? – не отводя взгляда от дельфинов, поинтересовалась я, не повышая голоса. – А ну, мерзавец, иди сюда. Предупреждаю, что играть с тобой в догонялки я не намерена. Если вновь прикинешься, будто меня не слышишь и не видишь, то я обращусь к капитану, и тебя ко мне чуть ли не за ухо притащат.
Два раза повторять не пришлось, ко мне неохотно подошел рыжеволосый парень лет двадцати пяти. Не сказать, что красавец, и лицо усеяно веснушками, но, тем не менее, довольно симпатичный. Вряд ли надо быть очень проницательным человеком, чтоб понять – больше всего на свете этот человек не хотел бы встречаться со мной.
– Здравствуйте, хозяйка... – неохотно пробурчал он, отводя взгляд в сторону.
– Хорошо, Якуб, что ты хотя бы не утверждаешь, будто рад меня видеть... – усмехнулась я. – Заметила, как ты при моем появлении на корабле чуть ли не испарился с палубы, и уже четвертый день прячешься, причем чуть ли не по щелям.
– Да лучше б я испарился!.. – горестно вздохнул парень. – Или утопился...
Передо мной стоял тот самый приказчик, которого я уволила за растрату, и теперь он вовсю пытался изобразить на лице спокойствие и невозмутимость, но это получалось у парня из рук вон плохо. Вообще-то ему было, чего опасаться – увы, но получить назад хоть что-то из тех денег, что он пустил на свои развлечения, мне так и не удалось, а сумма там была, надо сказать, очень даже немаленькая. Причина этому была весьма серьезной: мало того, что Якуб запускал руку в мою кассу, у него еще хватило ума занять деньги у двух ростовщиков, предоставив им в залог родительское имущество. Не стоит говорить, что и эти деньги мой бывший приказчик потратил на веселую жизнь. Когда же стало известно, что я выставила вон этого воришку, ростовщики враз потребовали назад все свои деньги (естественно, с набежавшими процентами), а для начала наложили арест на все имеющееся у них в залоге добро, и в результате я осталась ни с чем...
Правда, на этом история не кончилась: продажа всего залога, то бишь родительского дома и торговой лавки, не сумела полностью покрыть взятые у ростовщиков немалые деньги, после чего Якуб исчез в неизвестном направлении. Теперь господин Трайбис, папаша этого безголового дурня, сидит в долговой тюрьме, тщетно надеясь на то, что сынок его вызволит. Почему именно сынок? Да потому что от ростовщиков вряд ли хоть кто-то дождется жалости или сочувствия.
