Вот она… моя тихая гавань. Мужчина, который бесстрашно отправился исполнять мою заветную мечту на морское дно. Сейчас, такой беззащитный и расслабленный в моих объятьях. Самый желанный… Самый любимый на свете. Мой…Я так и уснула в кольце его рук, чувствуя себя донельзя счастливо и спокойно.
А утром очнулась, чувствуя жар во всем теле. Открыла глаза, рассматривая темноволосую лохматую макушку жениха, который в упоении целовал мой живот, и не удержалась от ехидства:
— Надо полагать, лучший алхимик на курсе в своей Академии Магии, сейчас и завтрак приготовит?
Тирас замер, поймал мой взгляд, подполз ближе и прошептал в самые губы:
— А откуда знаешь?
— А ты догадайся с первого раза, кто оказался возлюбленным Эль?
— Мой брат? — тут же сообразил Тирас, не сводя с меня глаз.
— Представь себе. И зачем было меня обманывать? — поинтересовалась я, незаметно накладывая заклинания на веник и кухонное полотенце.
— Интересно же было…
Ах так! Я активировала заклинание. Тирас, который не ожидал от меня ничего подобного, подпрыгнул и вскочил.
— Рина, я же не все зелья знал! — крикнул он, пытаясь увернуться от полотенца и веника одновременно. — А у тебя талант!
Жених перепрыгнул через стул, на ходу прикрылся своим плащом, дернулся от полотенца, которое хлестнуло по плечу, налетел на веник. Правильно, пусть не расслабляется!
— Ну про-ости меня… — взвыл он.
— Слушай, а почему на тебя моя магия действует? — удивилась я.
— Мы вместе ночь провели, силы слились. А сейчас еще у меня резерв на нуле. Пока до дна доплыл, пока с медузами и актиниями разобрался. Потом серебрянку нашел, стал всплывать, какая-то зубастая рыба решила цапнуть…
Я сбросила заклинание. Веник и полотенце упали на пол. Тирас покосился на них, а потом скинул плащ и оказался рядом со мной. Тут же перехватил мои руки, накрыл меня собой и страстно поцеловал в губы.
— Ведьма! Самая настоящая дикая мстительная ведьма!
Я хмыкнула.
— Но я все равно та-ак тебя люблю.
— Как? — поинтересовалась я.
— Сейчас покажу, — правильно понял он мой намек.
И самое чудесное утро в моей жизни продолжалось.
Пять месяцев спустя.
— Поступила?
Тирас, который все лето натаскивал меня по самым разным дисциплинам, схватил за руки, едва я вышла из аудитории, где объявляли результаты вступительных экзаменов. Взгляд взволнованный, щеки бледные. Похоже, он волновался больше меня, и сейчас был готов и к тому, чтобы утешать в случае провала, и к тому, чтобы праздновать здесь и сейчас.
