Заяц-русак распространен по всей европейской части СССР (кроме северных областей), на Кавказе, в Северо-Западном Казахстане и на юге Сибири. Обычно зайцы-русаки избегают сплошных лесов и живут в полях, лугах, возле перелесков и оврагов. Зимой русаку в дремучем лесу было бы плохо, его узкие задние лапы вязнут в рыхлом глубоком снегу.
Заяц-беляк населяет большую часть территории СССР. Нет его на юго-западе страны, в Средней Азии и Южном Казахстане. Беляк — коренной житель, лесов преимущественно лиственных пород, с богатым лесным подростом. Зимой ему в лесу неплохо: на бегу он широко расставляет длинные, густо опушенные пальцы и не вязнет в снегу. В степь беляк выходит редко. Но бывает все же, что беляки выходят в заросшие лесом и кустарником овраги, находящиеся среди полей, и встречаются там с русаками. В результате этих встреч появляются крепкие потомки-гибриды, которых зовут тумаками.
Нередко зайцы подходят к окраинам сел, забираются в сады. Несколько лет назад в газете «Советская Башкирия» писали, что возле села Князево Архангельского района в Башкирии жил заяц-смельчак. По ночам он кормился на окраине села, не боясь охотников и собак. Более того, он среди бела дня не раз забегал в село. Прибежит на сельскую улицу, посидит на обочине дороги, не обращая внимания на лай привязанных собак, и снова отправляется в свой владения. Этим заяц как бы наглядно опровергал старинную примету, записанную еще В. И. Далем:
— Заяц по селению бегает — к пожару,
Заметим, что пожаров в тот период в селе Князево не было.
Профессор-психолог К. П. Платонов рассказал о случае, произошедшем во время Великой Отечественной войны. В период напряженных воздушных боев за Вислу он, тогда военный врач, стоял на аэродроме рядом с командиром одного полка истребителей. Вдруг они заметили, что летчик, начавший разбег перед взлетом на своем истребителе, резко развернул самолет и вырулил в сторону со взлетной полосы. Выбравшись из остановившегося самолета, летчик подбежал к командиру полка и взволнованно доложил:
— Товарищ полковник! Заяц перебежал дорогу. Понимаю, что глупость. Но примета ведь очень плохая. Разрешите взлететь вторично.
Сложная задача возникла перед полковником, и решить ее нужно было немедленно. Отставить вылет — значило поощрить суеверие. Послать в боевой полет летчика, воля которого ослаблена и который был явно растерян, — значило бы отправить его на верную смерть. А это укрепило бы суеверие даже у тех, кто раньше в него не верил, помогло бы запомнить и связать перебежавшего зайца с гибелью товарища. В считанные секунды командир полка нашел правильное решение. Окинув летчика взглядом, полным укора, он сказал:
