Едва ли не с первых моих постельных встреч с Татьяной невеста заподозрила, что у меня есть другая женщина, но кто именно, не знала. Ее насторожил то ли запах, идущий от меня, или еще какой признак, а может и мое поведение. Она стала с какой-то подозрительностью присматриваться, выискивая обличающие 'улики', а потом не выдержала, краснея от сдерживаемых чувств, задала беспокоящий ее вопрос:
- Сережа, извини, пожалуйста, мне стыдно говорить об этом. У тебя есть кто-то?
А потом, поняв неопределенность высказанного, уточнила:
- Я имею в виду, есть ли у тебя девушка, кроме меня?
Не скажу, что ее вопрос ошеломил меня, я уже был готов, когда она стала слушать мой запах, обнимая меня, внимательно разглядывать мою одежду, даже трусы. Понимаю, что ни в коем случае нельзя признаваться ей в таком грехе, иначе может просто дойти до разрыва наших отношений. Пока у нее просто подозрения, она будет рада любому моему объяснению, хоть как-то снимающему их.
Стараюсь уверенно ответить подруге:
- Наташа, кроме тебя, другой у меня девушки нет!
Конечно, я лукавлю, обманываю невесту, но воспользовался формальной неточностью, называть замужнюю Татьяну девушкой будет не совсем правильно. Мой прямой ответ как-то успокоил Наташу, но вижу по ее недоуменным глазам, что сомнения все же остались. Обнимаю, а потом максимально искренне дополняю:
- Я люблю тебя, Наташа! И никогда не оставлю тебя. Ты у меня единственная, с кем хочу создать свою семью.
В этих словах я высказал всю правду, у меня могут быть какие-то связи с другими женщинами, уже сейчас допускаю такую мысль, но они все временные, преходящие, а Наташа на всю жизнь. Только после этих слов подруга расслабилась, прижалась к моей груди и проговорила виновато:
- Извини меня, пожалуйста, что сомневалась в тебе. Но мне стало больно представить, что ты обнимаешь и целуешь другую, ласкаешь кого-то.
Обнимаю ее, успокаиваю, сам же страдая угрызением совести:
- Наташа, не сомневайся, чтобы ни случилось, мы всегда будем вместе!
После этого разговора Наташа больше не обращалась с подобными вопросами, таила свои сомнения при себе, но я чувствовал, что ее подозрения вновь пробудились, а потом окрепли. Мы оба делали вид, что у нас все в порядке, но иногда ночью просыпался от всхлипываний девушки, она страдала, но терпела, не хотела терять меня. Я обнимал ее, успокаивал ласковыми словами, а когда она засыпала, долго еще лежал без сна, сердце болело за подругу, которую же сам обижаю. Но не мог перебороть животную страсть к Татьяне, другим появившимся женщинам, мое естество требовало новых связей и наслаждений, так и жил в раздвоении, мучая нас обоих.
