Он закатал рукав и неожиданно легко впечатал раскрытую ладонь в каменную глыбу. Рука погрузилась в твёрдый камень, будто в мягкую глину. Убрав руку, мужчина осмотрел получившийся след и удовлетворённо хмыкнул.
- Что это? - Суровый провёл пальцем по краю отметины, выплавленной в монолите.
- Автограф. По-моему, имею право.
- Я иногда поражаюсь, насколько ты бываешь несерьёзен, - Напарник осуждающе покачал головой.
- Хм... А знаешь, ты прав, - В голову мечтателю явно пришла новая мысль. - Это и вправду несерьёзно. Если уж ставить...
На этот раз он закатал оба рукава и, повернулся в ту сторону, где горы становились выше, и почти не виднелось зелёных долин. Руки напряглись и стали будто тянуть вверх скрюченными пальцами неподъёмную тяжесть. Горы вдалеке дрогнули и, со всё нарастающим грохотом, вздымались выше и выше. Суровый скривился и зажал уши руками. Земля дрожала, и обломки скал срывались вниз даже в таком отдалении от эпицентра событий. Буквально через минуту на месте обычной горной гряды высился неприступный монолит, сплошной стеной уходящий в небо. На лбу у мечтателя выступили капельки пота.
- Та-а-ак, основа готова, - Придирчиво осмотрев результат, выдал он. - Теперь сам автограф...
Он поднял руку и будто толкнул воздух в сторону серой и угрюмой громадины. Несколько мгновений ничего не происходило, но потом скалы снова дрогнули, и на их отвесных склонах проступил отпечаток ладони. След поистине исполинский.
- Позёр! - Резюмировал суровый. - Сам сделал, сам испортил... Там же никто жить не сможет.
- Не страшно, - Мечтатель легкомысленно махнул рукой. - Здесь будут жить легенды... Мифы и сказки. А разумным и так места хватит. Уходим.
Исчезновения странной парочки некому было заметить. Некому было удивиться. Новый мир уже начал своё существование, хотя и был ещё девственно пуст.
123
Волны мерно покачивали судно, а портовые огни Пируссы то исчезали, прячась за кормой, то снова маячили вдали. Крэйвен лежал на куче смотанных бухтами канатов и лениво ковырял безвкусную баланду из оловянной миски. Капитан Крюзон - форменный скряга. Нет, чтобы оплатить место у причала. Команда с удовольствием бы засела в портовых кабаках и пару кружек крепкого точно была бы 'за здоровье капитана'. Стоять же на рейде - скука смертная. По соседству бросили якорь такие же скряги, но то все корабли поменьше. У таких, и правда, деньги - большая редкость. Причина прижимистости Крюзона тоже в них родимых. Вернее, в их отсутствии. Хотя раньше таких проблем не было. Виноват же во всем этот противный старикашка - корабельный маг-погодник. Любой из команды давно бы свернул ему шею за мерзкий характер, но дед оказался хитрее - слег сам. То ли от старости, то ли от собственной вредности. И вот уже пять седмиц, как их скорлупка носится по волнам без всякой магической помощи, а этот хрыч валяется в своей каюте и изображает больного.
