— Я даю вам последний шанс рассказать мне о том, что произошло, когда Макс уехал в Лос-Анджелес. Хотя даже один шанс — это слишком щедрое предложение.
Оба смотрели на нее широко раскрытыми глазами, и Рэйн почувствовала, как ей становится нехорошо. Какой-то частичкой своей души она все-таки надеялась, что ее родители не могли быть так жестоки, что они не разрушили ее будущее и не втоптали в грязь ее мечты намеренно.
Тишина, воцарившаяся в комнате, была оглушительной и душераздирающей.
— Мы сделали то, что считали нужным, — сказала ее мать, расправляя плечи. — Ты была слишком мала, чтобы заводить такие серьезные отношения.
— Правда? — Рэйн передвинулась на краешек дивана и пристально посмотрела на родителей. — Сколько раз он звонил, мам? Как скоро после отъезда он начал пытаться связаться со мной?
Мать пожала плечами:
— Я не помню, Лорэйн. Это было так давно, что я вообще забыла об этом.
В горле Рэйн стоял ком, но она усилием воли заставила себя не сдаваться.
— Правильно ли я понимаю, что вы забыли об этом, как будто о походе в магазин? Вы разрушили мою жизнь! Вас это совсем не волнует? Вы вообще замечали, что я плакала каждую ночь? А когда я обнаружила, что беременна? Вам никогда не приходило в голову сказать мне правду?
— Нет.
Короткий ответ отца заставил Рэйн замолчать и сделать глубокий вдох. Что это за люди? Да, они никогда ее не поддерживали, но как можно быть такими бессердечными и жестокими? От одной мысли о том, что кто-то мог бы так же обращаться с Эбби, Рэйн затошнило.
Она поднялась.
— Я просто хочу знать: почему? Не то чтобы это было важно теперь, но почему вы специально портили мне жизнь?
— Потому что Макс гнался за своей иллюзорной мечтой, и весьма вероятно было, что он ничего не добьется, — ответил ее отец. — Мы хотели чего-то большего для нашей дочери. Понимаешь?
Рэйн рассмеялась, хотя ей хотелось плакать.
— Я понимаю, вы думали, что управлять моей жизнью — это нормально. Что, если забрать мои деньги, я поступлю по-вашему. Что ж, к сожалению для вас, мне плевать на ваши деньги и на ваши идиотские ожидания.
— Ты поймешь нас, когда Эбби вырастет, — сказала ее мать. — Ты тоже будешь хотеть для нее лучшего.
— Да, это правда, — согласилась Рэйн. — Я буду стараться оградить ее от неприятностей, но при этом позволю ей совершать собственные ошибки и не встану на пути ее мечты. Может, если бы вы хоть когда-нибудь испытали малую толику тех чувств, которые я испытывала к Максу, вы были бы рады видеть, что ваша дочь счастлива и влюблена.
