Через несколько минут она спустилась вниз:
— Ну, так в чем дело?
— Я говорил с мамой. Она спросила, не хочу ли поучаствовать в спектакле, пока я в Леноксе.
Рэйн какое-то время продолжала смотреть на него, потом отвернулась, вымыла детские бутылочки, аккуратно расставила их на сушилке. Макс ждал, но она молчала. Так же не торопясь, она собрала с пола игрушки, аккуратно сложила в углу комнаты. И ни слова.
— Ничего не хочешь сказать? — не выдержал он.
— У меня был тяжелый день, Макс, и мне надо успеть поспать, пока спит Эбби.
— Почему ты это делаешь? Почему просто убегаешь, когда тебе что-то неприятно? Всегда.
Он перегородил ей дорогу к двери. В этот раз ей не удастся увильнуть.
— Я думала, мы решили не возвращаться к этой теме, — сказала она. — Если уж говорить о бегстве, возможно, тебе стоит подумать о себе?
— Я никогда не бегу, Рэйн. Это не я испугался.
В то же мгновение ее ладонь звонко шлепнула по его щеке. Макс удивленно уставился на Рэйн.
— Испугался? — гневно бросила ему в лицо она. — Да ты понятия не имеешь, как мне было страшно, когда ты уехал. Тебе совершенно невдомек, через что я прошла, так что не смей говорить мне о бегстве и страхе!
Макс потер горящую щеку и посмотрел в ее наполнившиеся слезами глаза:
— Что случилось, Рэйн? Что произошло много лет назад, если сейчас ты так бурно реагируешь?
Она смахнула слезы и отвернулась, качая головой:
— Разговоры о прошлом ничего не изменят.
Макс схватил ее за плечи:
— Помнится, сегодня днем ты была дружелюбнее. Даже не думай отрицать, что нам было хорошо вместе.
— Ты ничего не понимаешь, да? — спросила Рэйн, вырываясь из его рук. — Ты здесь случайно, Макс. А у меня здесь жизнь, ребенок, который зависит от меня. Я надеялась, что секс будет просто способом хорошо провести время и не затронет моих чувств, но вышло иначе. А когда ты сказал о театре, это стало последней каплей: меня тут же унесло в тот день, когда мы познакомились.
Макс слушал, и, когда на последних словах ее голос дрогнул, его сердце сжалось в отчаянии. Теперь он себя ненавидел. Как он мог расстроить ее, как он мог уехать тогда! Он был в бешенстве от того, что судьба швырнула его обратно в ее жизнь — так внезапно, что ни один из них не смог справиться с нахлынувшими эмоциями. Между ними было слишком много всего: злость, обида, предательство.
— Послушай, — мягко сказал он, глядя в ее влажные глаза. — Я заговорил об этом не затем, чтобы сделать тебе больно. Я просто хотел поговорить с другом. Несмотря на прошедшие годы, я все еще тот же, Рэйн.
