— Где отец Эбби? — внезапно спросил он.
Рэйн вздрогнула:
— Это не твое дело.
— Мое, если он живет в этом доме.
— Не живет.
— Вы вообще с ним общаетесь?
— Нет.
Он протянул руку и погладил ее по щеке. Рэйн едва сдержалась, чтобы не закрыть глаза, не вдохнуть его мужественный запах, не упасть в сильные объятия. Она не могла ничего себе позволить и не понимала, что значит его неожиданное прикосновение.
— Ты ведь была такая нежная, такая открытая, — пробормотал Макс. — Что же случилось, когда я уехал?
— Реальность… — Рэйн отступила назад на несколько шагов, пока не уперлась в стол. — Реальность жестока, Макс. Я осознала, что жизнь, которой я жила, совсем не похожа на жизнь, которой мне хотелось жить.
Господи, на него было больно смотреть. Чем больше времени он проведет здесь, в ее доме в Леноксе, тем сильнее ее будут терзать воспоминания — воспоминания о том, как пятнадцать лет назад она потеряла сначала любимого человека, а потом и их ребенка.
— Я пойду готовить обед, — заявила она. — Буду рада, если ты поешь вместе со мной. Только больше никаких разговоров о прошлом! Договорились?
Макс сделал шаг вперед, а потом еще один, после чего положил ладони на стол по обе стороны от нее, так что она не могла увернуться. Он наклонился, его лицо оказалось от нее в считаных дюймах.
— Это напряжение между нами не исчезнет, пока мы не обсудим его. Может быть, я наивен, Рэйн, — его взгляд метнулся к ее губам, — а может быть, просто дурак, но я считаю, что ты все так же красива, как тогда.
Рэйн не могла дышать. Словно весь воздух вышел из ее легких, когда она оказалась в кольце его мускулистых рук. Но он тут же отстранился.
— Не волнуйся. Я в курсе, что мы разные люди, — сказал он, направляясь к двери. — Не знаю, что я сейчас ощущаю — призраки старых воспоминаний или просто всплеск тестостерона. Но мне тоже есть о чем беспокоиться.
Он подошел к двери и взглянул на нее через плечо:
— Запомни мои слова. Мы непременно обсудим наше прошлое до того, как я уеду из Ленокса.
— Конечно, мама, Маршалл приезжал.
Услышав измученный голос Рэйн, Макс остановился у дверей кухни. Некоторые вещи, похоже, остались неизменны. Разговор с матерью, как и раньше, вызывал у Рэйн раздражение и усталость.
— Нет, ему не нужно было оставаться. Я уже большая девочка, и со мной все в порядке. И с Эбби тоже, хоть ты про нее и не спрашиваешь.
Что это за бабушка, которая не носит свою внучку на руках? Неужели отношения Рэйн с родителями до сих пор так напряженны, что их не смягчило даже рождение Эбби? Макс одернул себя: он не мог концентрироваться на проблемах Рэйн. Иначе он завязнет в ее мире; нельзя допустить, чтобы это случилось вновь.
