Утренняя мысль о провале свадьбы Богатырева показалась Тетюрину необыкновенно счастливой, как первый признак возвращения к реальности. Все-таки закон высшей справедливости, думал Тетюрин, не допустил союза Богатырева и Риты посредством знакомства через собаку Тима. А не надо было переименовывать Ушанку. Почему не Ушанка? Почему именно Тим? Не Мухтар, на худой конец, не Шарик?… Да кто он такой, Богатырев, чтобы отдавать ему часть себя самого, да не только себя самого – часть ни о чем не подозреваю щей Кати, часть их, в самом деле, любви, – кто он такой?
Все к лучшему. Слава Креатору, подумал Тетюрин.
Синий Дом. Около десяти вечера.
– Тимофей, что вы там сачком вылавливаете? Идите лучше к нам, помянем Шутилина.
Тимофей Никитич положил сачок на стекло, подошел к подоконнику, на котором сидели Косолапов и Филимонов, молча взял стаканчик и выпил, сколько налили. Водки в бутылке оставалось немного, ‹ 0,3. Поминали аскетически, без закуски.
– С похорон, – показал Косолапов глазами на Филимонова.
– Много народу? – спросил Никитич.
– Да ну, – сказал Филимонов, – провальные похороны. Зачем сачок?
– Изолирую. Рыбка живородящая, родит малька, сама и съест. Приходится изолировать.
– Дрянь какая, – поморщился Косолапов. – Своих жрет. Не кормите, наверное?
Вопрос был слишком бестактным, чтобы на него отвечали.
– А что, – продолжал Косолапов любопытствовать, – правда, там Несоевка плавает?
– Это кто сказал? – насторожился аквариумист.
– Несоева Анастасия Степановна, кто ж еще. Я ее когда сканировал на предмет фактуры, она многое о себе рассказывала. Откровенная женщина. Что даже вот рыбкой была в аквариуме, Несоевкой звали.
Косолапов сидел на подоконнике, хотя мог и в кресле, стоящем рядом. Никитичу не был понятен бородатый субъект с кисточкой на затылке, хрен знает чем здесь занимающийся; с другой стороны, Косолапову не был понятен этот сухорукий аквариумист неопределенного возраста. Хрен знает чем здесь занимающийся.
– Несоевка – дело прошлое, – сказал Тимофей. – Несоевка сдохла давно.
– Опять о смерти, – пробурчал Филимонов.
– Смешная история, – исключительно к Филимонову обратился аквариумист. – Это когда же было еще?… еще Анастасия в животе Жанку таскала, очень давно, я тогда у мужа ее подрабатывал, его потом в Греции шлепнули, с четвертой попытки. И был у них… бухгалтер Котов, а у того был сын пятилетний и аквариум литров на тридцать… цельностеклянный… а самую пузатую рыбку Котовы, муж и жена, прозвали Несоевкой, не знали, что в гости придет… Вот Несоева в гости приходит, жена начальника, вот с таким животом, все хорошо, а ей мальчика очень хотелось, ну пирожные там, печенье, она: ты, Вася, уже умеешь читать? А когда в школу пойдешь? А знаешь, как твои рыбки называются? Вот это кто? Барбус. А это кто? Вуалехвост. А вот эта пузатая? Несоевка. Ха!
