– Как тебе Жанна? – спросил Филимонов.
– Да не видел я Жанны никакой! Где ваша Жанна? Все: «Жанна» да «Жанна»!..
– Ты ей понравишься, – сказал Косолапов, похоже, сочувствуя.
– Ей Колян понравился, – похоже, злорадствуя, сказал Филимонов.
– Одно другому не мешает, – Косолапов перевел в средний род Тетюрина и Коляна.
Пожал плечами Тетюрин.
Поговорив о женщинах, заговорили об обезьянах. Тетюрин возьми и спроси, что это за прибаутка такая – «дайте мне обезьяну»; он уже раз пять слышал.
– Его афоризм, – сказал Филимонов.
– Это мы с писателем Носовым придумали, – Косолапов сказал. – Носов сказал… уже не помню по какому случаю: «Дайте мне обезьяну…», сказал, а я добавляю: «И я сделаю из нее президента!» А можно так сказать: «Дайте мне обезьяну, и вы изберете ее президентом!» Другой оттенок, чувствуешь, да?
– А по-моему, у вас тогда было, – вспоминал Филимонов, – «дайте мне обезьяну, и я сделаю из нее человека».
– Вариант. Или еще: «…и вы – вы! – увидите в ней человека!» Главное, дайте мне. А если из обезьяны я человека сделаю, то из человека президента – раз плюнуть. Это мы осенью девяносто восьмого придумали, у меня записано. Носов хотел даже назвать роман так – «Дайте мне обезьяну»…
– Роман? Куда ни ткни, везде романы пишут. И что, написал?
– До половины дошел. (Что было, пожалуй, преувеличением.) Так я о чем? Он всем рассказывал… Язык-то без костей… «Дайте мне обезьяну»… Дайте ему обезьяну… Блистал остроумием в пиарских кругах, афористичностью. Ну вот и доблистал. Через год наш афоризм приписывают Березовскому, олигарху, будто он так сказал, дайте мне обезьяну, и я подарю вам президента. А Березовский не говорил этого, не мог он этого сказать. Мы до Березовского сказали… При Ельцине… Я даже статью писать хотел в защиту Березовского, не надо на него всех собак вешать…
– Собак вешать?… – очнулся Тетюрин, которого косолаповский рассказ несколько убаюкал.
– Не надо на Березовского всех собак вешать, это не он, а мы так сказали, это я так сказал, а не он, такими афоризмами не разбрасываются!
– А вы были в здешнем зверинце? – обратился к сотрапезникам Филимонов.
– Конечно, был, – сказал Косолапов.
– А я нет, – сказал Тетюрин.
– Сходи.
– Зачем?
– Там обезьяна из Петербурга. Зверинец привозной, только на лето. Все звери из Москвы, рептилии, парнокопытные… А обезьяна из Петербурга. Ваша обезьяна, увидишь.
– Макака?
– Гамадрил.
Выпили за обезьяну.
Косолапов достал из сумки папку с тесемочками.
– Это тебе, – протянул Тетюрину.
