– Я знаю, – сказал Тетюрин, – их сочинил Костя Негожин.
– Негожин? – переспросила Анастасия Степановна. – Не тот ли, которого я вытаскивала из вытрезвителя?
– Из вытрезвителя вы меня вытаскивали.
– Да вы что?
– А что? Вот такой у вас муженек будет. Пьет, под забором валяется. Вы разочарованы?
– Если б вы знали моих предыдущих мужей, не говорили бы так. Видите, нас уже что-то связывает.
– Я, наверное, должен поблагодарить вас, – произнес Тетюрин. – Мне клеили статью. Кабы не ваша помощь…
– Нет, что вы, это я должна поблагодарить вас. И от себя лично, и от всего блока. С кем не бывает. А вы себя вели по-мужски. Лишнего не сказали. Хотя могли… в таком состоянии. Был бы скандал. Ни в чем не признались.
– Ну я что… я… так получилось.
– Я понимаю, вам бы хотелось держать дистанцию, как и мне тоже, но ничего не поделаешь. Отнесемся к этому как… – Несоева запнулась.
– Отнесемся, – согласился Тетюрин, не дожидаясь «как».
– Как к авантюре, – нашла слово Несоева. – Знаете, у меня прабабка из-под венца сбежала… Вместе с цыганом.
– В вас течет цыганская кровь?
– Одна восьмая.
– Что же, она в таборе жила?
– Не знаю. Может, это и не совсем цыган был.
– Понятно, – сказал Тетюрин.
– Просто мы по женской линии все активные. И дочь моя, она вся в меня.
Про дочь Тетюрин не стал спрашивать.
– Вон сколько я вам рассказала о себе. Я рада, что вы меня не боитесь.
– А зачем мне бояться?
– Я вас тоже не боюсь, – призналась Несоева. – Не буду задерживать, сейчас уйду.
– Мне торопиться некуда, – сказал Тетюрин.
– К сожалению, мы не принадлежим себе в значительной степени…
– Это точно.
– Как бы друзья по несчастью.
– В некотором роде, – сказал Тетюрин.
– А про наше знакомство ваш Негожин хорошо придумал.
– А что он придумал?
– Ну что от вас убежала собака, а я нашла… спасла.
– Это не Негожин придумал, это я придумал. И не придумал, а из жизни взял. Из собственной! Это я для Богатырева придумывал, а не для нас с вами. Я, Анастасия Степановна, такие сценарии кровью сердца пишу.
– Вот вы какой, – сказала Несоева.
После этого нельзя было не помолчать.
– Виктор, – проговорила наконец Анастасия Степановна, – говорю вам как старший товарищ, хотите вы или нет, а надо на ты. Конечно, разница в возрасте ого-го-го, я не буду кокетничать, но если мы не прекратим выкать, получится большая нелепица.
Оценка читалась во взгляде Тетюрина, так он смотрел на Несоеву. Она спросила:
– Вам трудно?
– Дело не в возрасте, – сказал Тетюрин. – Что вы все «возраст» да «возраст»!.. Дело в том, Анастасия Степановна, что вы для меня… как бы это выразиться… не человек даже, а, что ли, миф… выдумка…
