Харли задавалась вопросом, ценила ли Лорен свою жизнь? И почему-то сомневалась в этом. Лорен наверняка не хотела, чтобы девушка изучала ее жизнь. Хотя Харли не росла с Лорен с самого рождения, как большинство других детей в их школе, она была здесь достаточно долго.
Ее отец переехал сюда вместе с Харли вскоре после автомобильной аварии, в которой погибла ее мама. Харли было тринадцать. Она попала в переделку, и отец подумал, что переезд в небольшой город поможет им. Как бы не так.
Харли закончила принимать душ, и ванная комната покрылась паром. Ей стало теплее, чем, когда она вернулась домой, но не так тепло, как бы ей того хотелось.
В этом доме присутствовал отчетливый запах плесени, и во время дождя становилось только хуже. Запах дрейфовал в её носу, выворачивая желудок, пока она искала что-нибудь поесть. Жаль, что ничего не было. Папа уже долгое время не ходил в продуктовый магазин. Она должна была что–нибудь купить, когда была в супермаркете вчера вечером. Но это, вероятно, испортило бы всю иллюзию призрака, которого она из себя строила.
Разочарованная, она позвонила отцу.
– Привет, – сказал он после нескольких гудков.
Ей понадобилась секунда, чтобы ответить. Девушка думала, что он не возьмет трубку.
– О, привет, пап.
– Харли, что случилось?
– Я проголодалась, – сказала она.
Тишина воцарилась на том конце трубки на несколько секунд. Харли задалась вопросом, был ли он все еще там. Она собиралась спросить об этом, когда он, наконец, заговорил.
– Ну, найди что-нибудь.
Её желудок заурчал.
– У нас ничего нет.
– На прошлой неделе мы ездили в бакалейную лавку. Я уверен, что ты можешь что-то найти. – Отцу явно хотелось поскорее закончить этот разговор. – В холодильнике есть яйца, и я видел коробку с макаронами и сыром в кладовой.
– Макароны и сыр с яйцами? Это ужасно. – Она с отвращением сморщила нос.
– Верю, ты не станешь есть их одновременно.
На заднем плане Харли слышала голоса, звон телефона и шелест бумаг.
– Мне не нужны макароны, сыр или яйца.
– Слушай, Харли, у меня нет времени на это. Я очень сильно занят.
Конечно. Как она могла забыть?
– Я знаю, папа, но я твоя дочь, и в обед я хочу есть. Разве у тебя нет обеденного перерыва? Ты же можешь вернуться домой и...
– Харли, – отрезал он. – Девушка мертва. Разве ты этого не понимаешь?
Он будто залепил ей пощечину, жесткую, прямую, из ниоткуда.
– Да, да, – тихо ответила она, её сердце сжалось.
– Хорошо, потому что это немного важнее, чем то, что ты не хочешь есть имеющиеся на кухне продукты.
