Кабинет Сергиева оказался на втором этаже. Прежде чем постучать в дверь, обитую искусственной кожей, Гошо оглядел пустынный коридор; за дверями слышалось ленивое пощелкивание счетных машинок, а из кабинета Сергиева доносились приглушенные обивкой голоса. Неожиданно для самого себя он успокоился: нужно подождать, пока выйдут люди, и это ожидание оказалось очень кстати. Он облегченно вздохнул и стал медленно прохаживаться по коридору, покрытому изрядно вытоптанной дорожкой из козьей шерсти. Хоть бы все уладилось! Невольно он начал даже подсчитывать в уме, сколько ехать сюда из Софии: час пятнадцать автобусом, плюс полчаса трамваем, в общем, примерно два часа в один конец; но тут же спохватился, суеверно отогнав от себя эти мысли, — устройся сначала! Он старался думать только о том, что было перед глазами: о пыльных улицах за окном, о домах с просторными дворами, о безликом здании, о коридоре с дорожкой из козьей шерсти, об этой обитой двери, за которой сейчас у председателя идет, наверное, совещание… Налево по коридору, направо по коридору, четыре двери по одну сторону, четыре по другую, и вот эта, в углу, обитая искусственной кожей. Шаг по дорожке, еще шаг, и каждый отдается в душе то тревогой, то надеждой, то мольбой: хоть бы… Дверь неожиданно открылась, и в коридор с шумом вышла группа мужчин. Обсуждают свои проблемы, заботы, проходят мимо, никто и не взглянет, а он прислонился к стене, ждет, пока пройдут, и, прикусив дрожащие от волнения губы, стучит в дверь.
Пока Сергиев читал рекомендательное письмо профессора Докторова, Гошо стоял перед его столом с застывшей любезно-вежливой улыбкой, стараясь скрыть ею снова обуявшие его страх и надежду; он сосредоточенно изучал то волосатые руки председателя, то широкий узел его галстука, изредка бросая робкие взгляды на строгое лицо. На темени Сергиева уже обозначилась лысина, но фигура подтянутая, рубашка с короткими рукавами, галстук: было в нем что-то от офицера, перешедшего на гражданскую службу, или от менеджера — весь облик его излучал энергию. Гошо, напрягшись в стойке «смирно», ждал вопросов. Сергиев прочел письмо, отложил, посмотрел на Гошо, но не прямо в лицо, взгляд остановился на уровне груди, там, где сходятся лацканы пиджака.
— М-да, Докторов звонил мне. — Короткая пауза, едва уловимое движение бровей (наверное, думает, что меня по блату хотят устроить, ужаснулся в душе Гошо), пальцы правой руки забарабанили по полированной глади стола. — Вакантное место у меня есть, я Докторову так и сказал, но на него уже три претендента, ты четвертый.
