— Который из вас Иван Гарванов? — Полицейские зло глядели на работников.
— Эй, Иван! — позвал кто-то.
Иван вышел вперед, встал перед запыхавшимися всадниками, а мастер не отставал от него.
— Так это ты, мать твою так!.. — заорал старший и шашкой ударил его по плечу.
Мастер Цветан подскочил, схватил под уздцы бешеного коня и плюнул в старшего полицейского.
Иван ринулся под деревья, и, пока полицейские опомнились, мастер и его ученик уже стояли на коленях возле большого камня. Мастер постукивал по камню и что-то объяснял Ивану; старший хотел добраться до них, но ему преграждали путь густые ветви деревьев. Мастер постукивал по белому камню, а ученик слушал. Потом они оба выпрямились, и солнце обагрило их лица, крепкие и строгие. В косых лучах взлетел, сверкнул молоток — и срезал камень…
— Теперь понял? — прошептал мастер Цветан. — У камня голос есть, это ты запомни…
— Запомню!.. — Иван сжал руку мастера и направился к полицейским.
Прошла целая неделя, а Иван не возвращался, и мастер Цветан, остановив стройку, обосновался в корчме. Надвигалась осень, и Петр Куновский бесился от злости, посылал людей, они уговаривали мастера, но тот — ни в какую. В конце концов пришел Куновский в корчму собственной персоной и давай пугать мастера:
— Пойдут дожди, и вся моя вилла развалится, а тебя отдам под суд и в тюрьме сгною…
— Замолчи ты! — Цветан нахмурил брови. — Вздумал слона блохой пугать. Если парня не выпустят, я к твоей вилле пальцем не прикоснусь…
Кричал, стучал по столу, пугал его Петр Куновский, но мастер спокойно потягивал свою ракию. На другой день явился богатей с предложением — если начнет мастер работать, ему разрешат увидеться с Иваном.
В подвале училища в Росново пахло мхом и плесенью, сырость разъедала каменные стены. Мастер шел вслед за стражником, сердце у него сжималось, а тот бубнил:
— Ты скажи этому оборванцу, ты ему близкий человек — может, хоть тебя послушает. А то ведь в карьерах вырос и сам на камень похож — души у него нет…
— Я скажу ему, скажу… — И мастер со страхом ступал дальше по скользкой земле коридора.
— Вот и околийский начальник говорит ему: «Сообщи мне, где они скрываются, я тебя тут же выпущу!»
Глухо загрохотал замок, звякнул тяжелый засов — дверь открылась. Ужасом повеяло из подземелья, мастер опустил голову и заплакал. В кромешной тьме, в каменном углу на тонкой соломенной подстилке лежал человек, и кровавые пятна будто розы алели на его ногах.
— У вас есть две минуты — пока я схожу по нужде! Ясно? — Голос стражника разорвал на миг ужас, сковавший сердце.
