Но то ли от долгого лежания в кровати, а может, от небольшой операции у деда через пару дней начинается кишечная непроходимость. Вздутый живот, надо оперировать. Устраняется непроходимость, колостома. Ногу спасти не удалось. Еще через пару дней – ампутация. В итоге дед выписывается без ноги, зато с двумя дополнительными отверстиями на животе. По правде сказать, дед не заметил ни того, ни другого. Родня была довольна, легче поменять калоприемник, чем выгребать переработанные продукты питания из памперсов. Все получилось даже еще лучше, чем планировалось, иначе родне долго бы пришлось уговаривать оперировать парализованного дедушку в плановом порядке. Справки собирать, анализы.
Не спросил, прооперировали деда с аденомой или нет? Знаю, что его еще не выписали, все еще ходит по больнице на двух ногах. Почему так долго не выписывают, непонятно. Тревожно как-то за деда.
Утром еду в метро. В нескольких метрах от меня в вагоне стоит немолодой азербайджанец. Точно азербайджанец, тут ошибаюсь редко, всех азиатов различаю безошибочно. Удивительно знакомая физиономия. Практически уверен, что вместе шесть лет учились в институте. Решил подойти, спросить. Уже встаю, двигаюсь в его направлении, и тут приходит мысль: я ведь абсолютно забыл, как его зовут. И не просто забыл, а никогда и не знал.
А было так. В самом начале первого курса его кто-то спросил:
– А как по-азербайджански звучит «распиздяй»?
Во-первых, хотелось пополнить свой лексикон словами из языков братских республик, ну а во-вторых, самого его иначе и назвать было сложно. Раздолбаем он оказался редкостным. Чувствовалось, что парень разбирается в родной лексике. Да и русскую успел неплохо освоить. Подумав, ответил:
– Ну точно такого слова в азербайджанском нет, хотя, если перевести дословно, ближе всего будет, пожалуй, слово «гиждуллах». Хотя у нас так чаще называют тех, кого вы зовете долбоебами, чем распиздяями.
Все. На этом было полностью навсегда забыто его настоящее имя. Иначе как «гиждуллах» его никто никогда больше не называл. Если кто-то произносил его фамилию, (исключительно преподаватели), все вспоминали, а кто это? Первые годы после окончания, когда еще встречались с однокурсниками, интересовались, кто где:
– А Гиждуллах где? К себе уехал?
– Да нет, женился на местной, в области работает.
– Вот распиздяй…
И решил не подходить. А вдруг окажется, что ошибся. Подойду, спрошу:
– Салам! А вы случайно не
